Жертва

Работает в фирме «Лоуренс Куль и К°». Она просидела у миссис Фарнхем минут двадцать. Выйдя из кабинета, она прямиком направилась к выходу, даже не удосужившись рассказать, чем у них там все закончилось. Похоже, она очень торопилась. — В голосе секретарши чувствовалось сомнение.

— Печальная история, — вздохнул я.

Глаза секретарши внезапно вспыхнули.

— Она блондинка! — объявила моя собеседница и энергично захлопала ресницами. — Я считаю, что блондинки — самые очаровательные девушки на свете. А вы как думаете?

— Да, конечно, если только меня об этом спрашивают не рыжие и не брюнетки, — согласился я. — Во всяком случае, благодарю вас за информацию.

— Всегда рада вам служить, лейтенант. — Она еще больше перегнулась через стол. — Вероятно, вам часто приходится сталкиваться с интересными людьми и волнующими событиями?

— Никогда в жизни не встречал ничего более волнующего, чем вы, — улыбнулся я. — Вы меня покорили, детка. — Я взглянул на часы. — Что ж, мне пора идти!

— Лучше бы я вам не рассказывала об этой Эдне Брайт, — надула губки секретарша. — Во всяком случае, фигура у меня лучше, чем у нее.

— Я скоро вернусь и проверю это.

Глава 2

Офис Лоуренса Куля отнюдь не поражал воображение, как и его секретарша. Может, эта дамочка и знавала лучшие времена, но это было задолго до моего рождения.

— Я бы хотел видеть мисс Брайт, — сообщил я старой перечнице.

— Ее нет. — Секретарша шмыгнула носом.

— Тогда мистера Куля, — терпеливо сказал я.

— Он занят. — Она снова шмыгнула носом.

— Он может сейчас хоть жениться, мне все равно.

Я желаю видеть его немедленно.

Я показал секретарше значок, и она шмыгнула носом в третий раз. Моя бляха, очевидно, произвела впечатление не только на ее свищи в носу, так как не прошло и тридцати секунд, как я уже стоял в кабинете Куля.

Лоуренс Куль оказался высоким и тощим типом. Его глаза были посажены почти на полдюйма ближе друг к другу, чем полагается. Он сунул мне ладонь, на ощупь она показалась мне куском дряблой влажной замши.

— Садитесь, лейтенант, — пронзительным голосом проверещал Куль. — Чем могу быть полезен?

— Я веду расследование по делу человека по имени Генри Фарнхем. Позавчера его сбила машина. Несчастный случай. Одна из ваших сотрудниц за неделю до этого нанесла визит жене погибшего.

Он кивнул:

— Совершенно верно. Мисс Брайт беседовала с миссис Фарнхем. Ее муж задолжал тысячу пятьсот долларов одному нашему клиенту из Сан-Франциско. Похоже, теперь у нашего клиента появились шансы получить этот долг. Я слышал, покойник был застрахован на значительную сумму?

— Что ж, — сказал я, — рад слышать, что несчастный случай с мистером Фарнхемом произошел, на ваш взгляд, вовремя.

Лоуренс Куль слегка побледнел.

— Я вовсе не это имел в виду, лейтенант. Очень печальная история. Я просто хотел…

— Понимаю, — вздохнул я. — Так вот, я хотел бы побеседовать с мисс Брайт.

— В настоящую минуту мисс Брайт нет в офисе. Но я уверен, что она будет счастлива помочь вам, лейтенант. Это наша лучшая сотрудница. Если бы остальные служащие обладали хотя бы половиной ее рвения, я был бы счастлив.

— Когда она должна появиться?

— Не раньше пяти. Она всегда заглядывает в офис, перед тем как уйти домой.

— Вы можете попросить ее позвонить мне, когда она объявится?

— Конечно, лейтенант.

Я дал ему свой домашний телефон, благоразумно решив, что лучше сидеть дома, чем торчать в приемной шерифа, ожидая звонка.

Я открыл дверь своей квартиры около четырех часов, ощущая небольшую усталость. Пластинка Эллы Фицджеральд несколько умиротворила меня. А пара глотков виски окончательно взбодрила. Телефон зазвонил ровно в половине шестого.

— Лейтенант Уилер? — осведомился мелодичный голос.

— Угадали.

— Говорит Эдна Брайт.

На этот волнующий голос мой организм отозвался дрожью: словно невидимая ладонь ласково провела вдоль позвоночника.

— Мистер Куль сказал, чтобы я позвонила вам.

— Я хотел задать вам несколько вопросов, — заговорил я слегка охрипшим голосом. — Вы можете сейчас приехать ко мне?

— Думаю, что да, — ответила она с некоторым сомнением. — А это очень важно, лейтенант?

— Это очень важно, — уверил я и дал свой адрес.

— Я буду у вас через пятнадцать минут, — сообщила она и повесила трубку.

Я засуетился. Водрузил на журнальный столик бутылку виски, графин с содовой и ведерко со льдом. Отобрал несколько пластинок и сунул их в проигрыватель. Последним я поставил диск Фрэнка Синатры «В эти ранние утренние часы». Если Эдна Брайт досидит у меня до той поры, когда заиграет эта пластинка, я возражать не буду.

Какой-то умник подметил, что дамы очень сентиментальны. Позвольте женщине пролить пару слезинок над рюмочкой ликера, и тогда вам останется лишь проследить за тем, чтобы она не переусердствовала, разбавляя свой напиток соленой влагой.

В дверь позвонили через двадцать минут после телефонного разговора. Я быстро открыл. Лицо и фигура гостьи вполне соответствовали ее голосу. Говорливая секретарша сказала правду: мисс Брайт и в самом деле оказалась блондинкой. На ней было шелковое облегающее платье. Я глубоко вздохнул, и мир для меня стал прекрасен.