Жертва азарта

— Правда? И ты ставил ногу на тот острый камень?

— Конечно, да. А на другом берегу есть глубокая яма, в которую можно соскользнуть, если не быть осторожным.

— Я знаю. Как смешно, Джи. Би., что ты обнаружил все те же вещи, что и я. Ты залезал на дуб с гнилой веткой там, в глубине леса?

— И на высокую ель, где обязательно оцарапаешь ногу, когда спускаешься.

— А ты играл в «язычников и христиан» в старом загоне для свиней?

— Нет, у нас это были «индейцы и колонисты».

Она рассмеялась и потянула его к качелям.

— Это ужасно странно, — сказала она, — мне начинает казаться, что мы знали друг друга еще детьми.

— Мы обойдем всех завтра, и ты увидишь, как много у нас общих друзей, — сказал Джеймс. Потом, помолчав, добавил: — Ты знаешь, Сара, я тебя почти не вижу с тех пор, как приехал домой.

Сара почувствовала себя немного виноватой. Она нарочно пряталась от него, намереваясь казаться невоспитанной, но сейчас его замечание показалось ей слегка невежливым. Он изменил своему правилу быть с ней любезным.

Вздохнув, она сказала:

— Я очень сожалею о своем вчерашнем поведении. Пеппер прочитал мне целую лекцию.

Его глаза сверкнули.

— Ты вела себя, как та девушка в книге, не так ли? Та девушка, которая все делала неправильно.

— Да, — призналась она, — но в ночь твоего приезда ты сделал невозможной для меня ту линию поведения, которую я выбрала с самого начала.

Он рассмеялся.

— Поза нежной женщины? И мне очень жаль. Я бы хотел посмотреть, как это сработает. Что еще у тебя есть в запасе для меня?

Она опустила глаза.

— Я могу быть дьяволом, — сказала она с удовольствием. — Дьяволом, с которым никто не справится.

— Да, я это уже слышал в деревне, — суховато заметил он. — Твоя цель — выгнать меня отсюда как можно скорее, но ты не сможешь, Сара. Я вполне способен справиться и с дьяволом.

Это выглядело подозрительно похожим на вызов. Ее негодование мгновенно вернулось, и она не могла не высказать его вслух.

— Я знаю, что ты собирал всю грязь, — заявила она. — Что бы они тебе ни сказали — это правда, так и знай!

— Надеюсь, что не все из этого правда, — беспечно отозвался он. — Я ни на секунду так не думал, поэтому, Сара, веди себя так плохо, как хочешь, — я ко всему готов.

— Это вызов, — сказала она, испытывая неловкость. — Ну, хорошо, Джи. Би., ты сам на него напросился!

Джеймс задумчиво и молча рассматривал ее в течение нескольких секунд, а затем сказал:

— Я бы хотел понять, что лежит в основе твоего отношения ко мне. Ты можешь назвать хотя бы одну настоящую причину того, почему ты так хочешь от меня избавиться?

Сара молчала. Когда она попыталась придумать ответ, то не смогла найти ни одной разумной причины своего неудовольствия по поводу возвращения Джеймса.

— Я не знаю, — удивленно сказала она. — Мы тебя не знали, и я не думаю, что кто-нибудь из нас по-настоящему верил в тебя. Мы с Софией очень хорошо ладили и… и…

— Ты имеешь в виду, что могла обвести Софию вокруг пальца и не была уверена в этом по отношению к другому человеку?

— Мы не хотели, чтобы в нашей жизни появился кто-то третий. Ты бы тоже не захотел, если бы всегда был самостоятельным.

— Но почему мы должны мешать друг другу?

— Ты не можешь не мешать мне, — сказала Сара. — Перонел говорит, что у тебя занудные представления о расцветающей женственности.

— Что, она действительно так говорит? — Джеймс не знал, рассмеяться ему или разозлиться. — Я не подозревал, что у меня есть какие-то особенные мысли на этот счет.

— Это не мужская работа — присматривать за девушкой, — упрямо возразила Сара, и на этот раз он расхохотался.

— Я в этом не уверен, — заявил он. — Все зависит от девушки. Ты не слишком часто обращаешь внимание на женщин, да, Сара?

Она подумала о Софии, о преподавательницах в той школе, где она отказалась остаться. Он был прав. Для нее всегда был авторитетом Длинный Джон, потом Пинто и даже старый Пеппер.

— Длинный Джон всегда говорил, что это биологический закон, — медленно произнесла она. — Женщины готовы принять все от мужчин, но не от других женщин. И поэтому женщина, руководящая другими, едва ли добьется успеха. Это была одна из его любимых теорий.

— Да, я знаю. Он обсуждал это со мной. Знаешь, в этом что-то есть, — сказал Джеймс. — Видимо, поэтому, когда я унаследовал Фаллоу, я также унаследовал и тебя. Он считал, что сможет возложить на меня все дела с такой же легкостью, с какой он устроил опекунство Софии.

— Я думаю, это правда, — согласилась Сара и быстро добавила: — Так именно поэтому ты не начал заниматься делами три года назад?

— Да, — кисло ответил Джеймс. — Боюсь, я уклонился от ответственности и в то время думал, что ничего в этом не понимаю. Я думал, что, так как все «технические» детали под контролем, от меня не будет пользы. У тебя была София, были школьные друзья, во всяком случае я так думал. Мне следовало приехать и самому все увидеть. Сейчас у меня нет никаких сомнений, что это именно то, что намеревался сделать мой дядя. Но начинать никогда не поздно, и сейчас, надеюсь, ты понимаешь, почему я решил остаться.

— Но почему сейчас?