Жертва Киднеппинга

Рашид резко повернулся, с громким звоном уронив стамески и фонарик на стол и подняв руку с револьвером. В следующий миг он заметил расплывчатую фигуру в двери, ведущей в спальню Бармагова, навел на нее ствол и уже начал нажимать на спусковой крючок, когда вдруг узнал Марьям Балыгову. Выражение изумления в ее вытаращенных глазах быстро сменилось ужасом.

- Рашид! - взвизгнула она. - Что.., как ты... Он прыгнул к ней с нацеленным на нее револьвером и хрипло прошептал:

- Даже не дыши! Бл....: ты чуть не заимела дырку в животе!

Ее зубы громко щелкнули, и Рашиду показалось, что она сию секунду грохнется в обморок. Уголки ее губ задергались, и сквозь слой косметики на лице женщины проступила мертвенная бледность.

Было ли все дело в ее изумлении и испуге, или в той ненависти, которую он питал к ней в данный момент, или в воспоминании о том, что она сделала с ним, но выглядела она сейчас уродиной. Но он прекрасно сознавал: в немалой степени из-за нее его хватали, преследовали, обманывали... Теперь настала его очередь.

В нем кипели долго подавляемая ярость и отчаяние, перед глазами моментально промелькнуло застывшее, похожее на замазку лицо Акпера.

Открытой ладонью левой руки он нанес Марьям две звонкие пощечины, отчего ее голова резко дернулась из стороны в сторону.

- Каков сюрприз для тебя, а, Марьям? - хрипло произнес он. - Ты думала, что меня кокнут, не так ли? Или, по крайней мере, запрут в камере за убийство, которое провернула ты со своим любовником?

Она вжалась в стену и таращилась на него, покусывая нижнюю губу. Потом, казалось, немного оправилась от удивления и испуга, - ее голос звучал почти по-прежнему, когда заговорила озадаченным тоном:

- Рашид! Что... Ты ударил меня! Ай Аллах, в чем дело, дорогой?

Он схватил ее за руку, грубо дернул и бросил на диван.

- Ты прекрасно знаешь, в чем дело, сука бл...! - Он вдруг заметил, что на ней нет ничего под стеганым халатом, который распахнулся от его толчка. Она поспешно прикрыла свою наготу, а он продолжил:

- Я еще помню время, когда ты не стеснялась меня, Марьям.

Не отвечая, она облизала ярко-красные губы и отвела от него взгляд. Рашид криво усмехнулся:

- Для кого это ты разделась, Марьям? Уж не для меня ли? Нет, вряд ли. А, детка? Ты приготовилась встретить того ревнивого Ромео, о котором ты мне поведала. Своего подозрительного любовника, а? Знаешь, о ком я говорю? О сукином сыне Омаре Бармагове, о типе, убившем Акпера с твоей помощью. Не так ли, Маша?

- Пожалуйста, Рашид, ты говоришь ерунду. Ты ошибаешься! - Женщина уже полностью взяла себя в руки.

Рашид даже ощутил, как она пытается извернуться, подыскивая слова, выдумывая новую ложь. Ярость душила его, сковывала его язык.

- Послушай-ка меня, Марьям. Я пришел сюда найти ответы на некоторые вопросы, и ты поможешь мне. Ты знаешь все, что мне нужно, чтобы опровергнуть подстроенные против меня обвинения. Так что отвечай, выкладывай все: почему вы с Бармаговым подставили меня, зачем вам это, зачем надо было убивать Акпера, пусть даже он родственник бывшего киднеппера. Почему ты пыталась отправить меня в газовую камеру...

Она прервала его, заговорив быстро и жалобно:

- О, Рашид! Нет! О, как ты ошибаешься, дорогой! Конечно, я не должна была говорить полиции, что тебя не было со мной в ту ночь, но я была уверена, что они не задержат тебя надолго. Я же знаю, что ты никого не убивал. Они не могли тебя держать взаперти. - Она облизала губы. Ее полные груди вздымались в учащенном дыхании. - Но не могла же я допустить, чтобы Омар узнал, что я.., занималась с тобой любовью. Должна же я была подумать о себе. Просто обязана!

- Ага! Ты бы дождалась, когда я сдох.

Она усиленно затрясла головой:

- Нет, Рашид! Ты же знаешь, я бы рассказала все, если бы тебе действительно угрожала опасность. Даже если бы это стоило мне.., моей чести. Даже моей жизни!

Рашид рассмеялся бы, если бы не был так зол.

- Чести, - тихо произнес он. - За последние семь лет ты растеряла все. У тебя не осталось и капли чести. Ты сучка, Марьям. Стопроцентная сучка!

Она шумно вздохнула, ее губы округлились, она попыталась было ответить ему, но сдержалась. Лицо ее разгладилось, она медленно поднялась и заговорила мягко:

- Рашид, у тебя разыгралось воображение. Знаю, тебе досталось, пришлось пережить неприятные минуты. Сожалею об этом, но я же не подозревала поначалу, как все серьезно. Теперь-то я тебе помогу, Рашид. Помогу, чем смогу.

Она стояла перед ним, протянув руки ладонями вверх в умоляющем жесте. Стеганый халат снова распахнулся, обнажая ее тело - груди с торчащими сосками, плоский живот, темный треугольник женственности, длинные и стройные ноги. Ее голос журчал тихо, убедительно:

- Дорогой, ты же знаешь, что я помогу тебе. Ты ведь веришь мне, правда?

Ее просительные интонации и кажущаяся искренность были довольно убедительны, а тело бесстыдно предлагало себя в ярком освещении комнаты. Взгляд Рашида скользнул по ее обнаженной плоти, потом вернулся к лицу. Она положила руки на его грудь и тихо заворковала: