Жертва мистификации

— Бесполезно, — «тяжко» вздохнул Беркутов. — Оне все равно зажилют. Оне нас не любят. Оне любят таких, как мой друг Сережа Колесов — исполнительных и безиниациативных.

— Пошел бы ты! — в сердцах проговорил подполковник.

При других обстоятельствах все не преминули бы посмеяться над перепалкой друзей, но сейчас ни то было настроение.

— Валерий Спартакович, ты передал материалы в Бердскую прокуратуру? — спросил Иванов.

— Да, — кивнул тот.

— Выясни, как идет расследование и какое заключение дали эксперты по замкам?

— Хорошо кивнул Истомин.

Иванов обратился к Беркутову:

— Так ты, Дмитрий Константинович, считаешь, что Каспийский причастен к похищению Светланы?

— Уверен в этом. Как и в том, что у Звонаревых он был вместе со своими дружками по сцене.

— Ты имеешь в виду — с рабочими сцены?

— Да. Они своеобразная охранная фирма всей этой банды и исполнители несчастных случаев и самоубийств.

— Тогда один из них должен быть ранен?

— Вчера вечером я и пытался выяснить — кто из них вчера не вышел на работу? Но не смог этого сделать, так как шел спектакль.

Сергей посмотрел на часы.

— Двадцать минут второго. А не съездить ли нам, ребята, в гости к товарищу нашего «героя» Беспалова? Миша, как его фамилия?

— Смеляков.

— Вот именно. Не съездить ли нам в гости к господину Смелякову. Группа у нас вполне подходящая для подобного визита. Кто против?... Нет. Заявления? Предложения?... Нет. В таком случае, — почему мы сидим?! В дорогу, господа.

Смеляков нисколько не удивился их визиту. Будто давно ждал. Протер заспанные глаза и пригласил в комнату.

— Владимир Матвеевич, где Беспалов? — напрямую спросил Иванов.

— Его нет, — ответил Смеляков.

И по его ответу все поняли, что смелая версия Истомина подтвердилась.

— А где он? — Иванов с великим трудом сдержал охватившее его волнение, чтобы не выдать себя.

— Не знаю, — пожал плечами хозяин квартиры. — Еще с вечера ушел и до сих пор нет.

— А где он может быть?

— Понятия не имею.

— Врете Смеляков! — жестко сказал Сергей. — Вы прекрасно знаете куда ушел ваш друг.

— Но, честное слово, не знаю! — заметно взволновался тот.

И Иванов понял, что тот говорит правду. Есть люди, которые просто не умеют врать. Их лица проявляют вранье, будто лакмусовая бумажка. Смеляков принадлежал именно к таким.

— Он вам рассказывал, что произошло с ним в доме отдыха? — спросил Смелякова Рокотов.

— Да.

— И что же он рассказал?

— Рассказал, как группа подонков едва не довела его до сумасшествия и самоубийства.

— Он сознательно инсценировал свою смерть? — спросил Иванов.

— Да, — кивнул Смеляков.

— Для чего?

— Решил их разыскать и с каждым разобраться.

— Это он сам вам говорил об этом?

— Да. Говорил.

— Он их нашел?

— Нашел.

— Говорил, как совершил убийство актрисы Заикиной и её сожителя, а также актера Заплечного.

— Нет. Об этом он ничего не говорил. Я услышал сам по телевизору, а потом прочитал в газете, и догадался, что это сделал Андрей.

— Вы его об этом спрашивали?

— Нет.

— Отчего не заявили в милицию? Вы понимали, что он на этом не остановиться?

— Не знаю, — понурился Смеляков. — Ведь он же мой друг.

— "Цезарь мне друг, но истина — дороже", — глубокомысленно проговорил Иванов.

— Что, простите? — не понял Смеляков.

— Да, это я так... Вы знали, что укрывая друга, вы совершаете преступление?

Смеляков понурился, ничего не ответив.

Оставив у него на квартире Колесова и вызвав из райуправления пару оперативников ему в помощь, они вышли на улицу. Ночь была тихая и теплая. А небо — звездным и торжественным. Сергей отыскал на нем ковш Большой медведицы. Где-то рядом должна быть совсем крохотная звездочка. Когда-то давно, ещё в детстве, он выбрал её своей звездой. Почему именно её — он понятия не имел. Сейчас он её не увидел и понял, что с того момента, когда он в последний раз смотрел на ночное небо, у него основательно подсело зрение. Стареем, однако.

Часть вторая: Одинокий волк.

Глава первая: Из рукописи романа «Дикий берег».

...Главный идеолог ордена, ректор академии Анкендорф умирал медленно и трудно. Я все чаще стал ловить на себе завистиливые взгляды рыцарей ордена. Ходили упорные слухи, что я займу место Анкендофа и стану по существу вторым человеком. Я не пытался развеять эти слухи. Зачем? К тому же уже давно был готов, что это рано или поздно случится. На десятый день болезни Анкендорфа я был вызван к нему.