Жертва обсидиана

— Рад познакомиться, Нэнси. Лира говорила о вас неоднократно.

— То есть, когда вы встречались?

Круз перевел взгляд на Лиру:

— Да.

— Когда я считала, что мистер Суитуотер — настоящий клиент, желающий воспользоваться моими профессиональными навыками, — спокойно ответила та. — Под вымышленным именем.

Нэнси ужаснулась прямотой подруги.

Что характерно, Круз наживку не заглотнул.

«Вот такой он, Круз Суитуотер, никогда не утратит хладнокровия. И в постели он, наверное, столь же сдержан. Хотя вряд ли тебе придется испытать это на собственном опыте».

Круз бредил контролем, и даже не будучи парапсихологом, Лира все же подозревала, что то, как он управляет собой, напрямую связано с паранормальной стороной его сущности. Он никогда не рассказывал правду о своих парачувствах — один из многих секретов, которыми негодяй решил не делиться три месяца назад, — но Лира была бы дурой, если бы не поняла, что у него сильный неограниченный талант.

Любой с таким мощным даром должен так же крепко держать в узде свои способности. А те, кто не мог, проводили большую часть жизни в приятных и тихих парапсихиатрических лечебницах, вязали шарфы и принимали таблеточки.

— Я в то время была за городом, — пояснила Нэнси, пытаясь сгладить неловкий момент. — Я всегда закрываю галерею на пару недель в начале лета. Обязательная семейная встреча в доме на озере. — Она поморщилась. — Вы же знаете, сколько хлопот с семьей.

— Да, — ответил повеселевший Круз, — я знаю, сколько хлопот с семьей.

Они с Нэнси понимающе переглянулись. Если и было что-то, что могло связать большинство людей, так это тема семьи. Закрывшийся Занавес поставил колонистов в затруднительное положение. Первое поколение поняло, что их выживание зависит от сильных семейных связей, которые составляли фундамент любого общества. Они старались поддерживать эти связи любыми законными, общественными и моральные средствами в их распоряжении.

Основатели достигли своей цели: семья на Хармони стала всем, за исключением случаев, когда у вас ее вообще нет.

Лира глотнула еще шампанского и промолчала, как делала всегда, когда речь заходила о семейных узах. Дедушка, растивший ее после смерти родителей, погибших в аварии в шахте, умер четыре года назад, оставив ее одну в целом мире.

— А потом я решила поехать за покупками в Резонанс и Каденс, — продолжала Нэнси, похоже, чувствуя, что нужно вести беседу. — Это заняло еще неделю. К тому времени, как я вернулась… э… — Она замолчала, покраснела и неловко взглянула на подругу.

— К тому времени уже все закончилось, — сказала Лира, изумляясь своему спокойствию. Она вежливо улыбнулась Крузу и рукой показала артефакты в витрине: — Какие сокровища привели вас сюда сегодня, мистер Суитуотер?

— Ты, — ответил он.

Пол галереи словно разверзся под Лирой. Круз действительно вернулся извиниться и загладить вину. Она надеялась, что, несколько недель подряд посылая аметистовые орхидеи, он старался проложить себе путь назад.

Но нужно оставаться сильной. Ему еще много придется пресмыкаться. Если впустить его в свою жизнь слишком скоро, это создаст плохой пример. Сейчас у Лиры преимущество в их отношениях, и надо его сохранить. У Круза Суитуотера дурная привычка получать все, чего он только желает. Это нужно остановить, установить границы.

— Не понимаю. Ты хочешь меня нанять настроить янтарь или получить консультацию по аметистовому артефакту? — спросила она, мастерски изображая недоумение.

— Нет, я хотел бы поговорить с тобой, — пояснил Круз.

— Конечно. — Лира посмотрела на него выжидающе.

— Наедине.

— Ой, глядите, там мистер Фитцберн, — выпалила Нэнси, не дав подруге и слова вставить. Затем улыбнулась Крузу: — Вы меня простите, мне надо с ним поговорить. Фитцберн — потенциальный клиент. Не успел приобрести первые три картины Химеры, которые я выставила в своей галерее, и теперь боится, что я не дам ему возможности купить следующую.

— Понимаю, — ответил Круз.

— А вы, мистер Суитуотер, интересуетесь современным искусством? — уточнила Нэнси.

— Не то чтобы. Как я понимаю, этот Химера — популярный художник?

— Он модный новый талант, мир искусства только узнает о нем, согласно критику в «Глашатая Фриквенси». Но художник по натуре отшельник, не дает интервью и не участвует в продвижении своих полотен. Он выставляется только в моей галерее.

— Понятно.

— Приходите в «Галифакс», вы окажете мне честь, — предложила Нэнси и вытащила карточку из черной сумочки.

— Благодарю, — отозвался Круг, взял визитку и положил в карман черного пиджака.

Лира хмуро глянула на подругу:

— Мне кажется, мистер Фитцберн уже заждался.

— Верно, до свидания.

Нэнси поспешила прочь, кратко остановившись за Крузом, чтобы подмигнуть Лире и ободряюще помахать руками. Та сделала вид, что этого не заметила.

— О чем ты хотел со мной поговорить?

— Не хотелось бы беседовать здесь. Ты живешь рядом. Не против, если мы пообщаемся в твоей квартире?