Жертва особого назначения

Как мы добирались до Багдада – тема отдельная. На пути к Багдаду были посты, нас спасало лишь мое удостоверение сотрудника Мухабаррата. С ним пропускали беспрепятственно, даже брали под козырек. Рядом с Багдадом нас встретила Амани, и уже под ее прикрытием мы беспрепятственно въехали в Садр-Сити. Амани провела нас в самый центр «красной зоны» – к госпиталю имени Аятоллы Ас-Садра, отца Муктады Ас-Садра, зверски убитого солдатами Саддама. Во времена, когда здесь были американцы, госпиталь был переполнен ранеными боевиками, а сами американцы сюда и носа не совали. Невероятно, но факт – за все время оккупации американцы не провели в Садр-Сити ни одной реальной зачистки.

Амани зашла в госпиталь и вернулась с врачами и каталкой – тут у нее, конечно, были связи, многие из врачей – палестинцы, некоторые учились в СССР. Этерли погрузили на каталку и увезли в госпиталь.

Мы сидели в машине, на стоянке освещенного огнями госпиталя, и ждали.

– Я не поблагодарил тебя, – вдруг сказал американец. – Спасибо.

– За что? – лениво ответил я. Как это всегда и бывает после серьезной перестрелки, перегруженная нервная система почти полностью отключилась, осталось лишь отупение, безразличие и желание просто поспать.

– Ты спас мне жизнь.

– Пустое.

– Ты не такой плохой парень, каким мы тебя считали.

– Я не хороший и не плохой, – сказал я. – Я просто пытаюсь остаться в живых. Если вы так и не поняли, что здесь нет ни хороших, ни плохих парней, вы еще тупее, чем я думал.

Я помолчал и спросил:

– Какого хрена тот парень целился тебе в спину? Это ведь был твой парень, так?

Американец мотнул головой.

– Я сам не знаю, что на него нашло.

– Ничего ни на кого просто так не находит, запомни это. Может, он хотел забрать деньги, грохнуть всех и смыться?

– У нас так не делается.

– Ошибаешься, – я зевнул. – Со стороны это хорошо видно. Ваш корабль уже дал течь, друг. И крысы начинают разбегаться в разные стороны, прихватывая все, что только можно прихватить. Может, и он просто хотел заработать.

– Его бы нашли. Такое не прощается. Кстати, ты принес то, о чем шла речь?

– Принес, – соврал я.

– И где же?

– Там. Не было времени забрать. Придется потом съездить.

– Черт.

– Не переживай. С ними ничего не случится.

– Тебя ищут.

– Я укроюсь здесь. Ты же видишь, меня здесь спрячут без проблем. Дай-ка еще раз глянуть на твои деньги.

– Зачем?

– За делом. Давай посмотрим.

Американец помялся – он отдавал деньги, не увидев товар. Но потом справедливо отметил, что выбора у него нет. Для того чтобы убить его и забрать деньги, мне нужно только шепнуть пару слов палестинцам, которые были с Амани. И американец будет не первым и далеко не последним, кто пропадет в Ираке без вести.

Он перебросил сумку на переднее сиденье.

– Смотри сам.

Сумка была на застежке. Я осторожно потянул ее, и она открылась. В машине горел неяркий свет, и я увидел пачки денег. И тут что-то мне не понравилось. Сам не знаю что. Просто я не раз имел дело с деньгами и теми, кто их подделывает, и научился каким-то шестым чувством понимать, что здесь что-то неладно. Вот и здесь мне не понравились эти пачки.

Я взял одну. Посмотрел ее на свет, использовав в качестве источника света плафон в автомашине. Помял в руках.

– Ты чего?

– Ты этим собрался меня покупать?

– У нас говорят – предлагать сотрудничество. А что не так?

– Да то, что это фуфло.

Подольски непонимающе уставился на меня.

– Фуфло? Что значит фуфло? Ты что, думаешь, я тебя кинуть собрался?

Теперь настала моя пора удивляться.

– Ты откуда знаешь эти слова? Ты работаешь по России?

– В некотором роде. – Подольски был мрачен. – Слушаю разговоры ваших мафиози в Майами по меньшей мере раз в неделю. Достало так, что хотел уволиться к чертовой матери. Так что тебе не нравится?

– А то, что тебе кто-то подсунул «куклу». Сверху каждой пачки настоящая купюра. Остальные – фальшак.

– Этого не может быть, – после минутного размышления сказал Подольски.

– Почему нет? Все может быть в этом лучшем из миров.

– Это чушь собачья, – сказал американец с убежденностью. – Быть этого не может. Я получил эти деньги под расписку. Ты думаешь, что Дядя Сэм хранит в казне фальшивые деньги? Тебя никто не хотел кидать, это чушь.

– Это не чушь. Если хочешь – завтра пойдем на рынок. Купюры хоть и фальшивые, но хорошего качества. Такие примут один к четырем. Может, и к трем. Я помогу тебе их обналичить – на новый паспорт и домик где-то в глуши хватит.

Подольски схватил брошенные мной купюры, начал смотреть сам.

– Это чушь. Этого не может быть. Деньги оперативного фонда.

– Ты оставлял сумку?

– Нет! Да и кто смог бы так быстро подготовить такое количество фальшивых денег? Это чушь собачья! Этого быть не может.

– И то, что твой человек попытался тебя застрелить, это тоже чушь? Или это повод наконец задуматься, а?

Американец молча переоценивал ценности, сидя в машине у больницы в самом центре Садр-Сити.