Жертвенный лицедей

— Ну, теперь и у вас появился мотив. — Удивительно, — сказал Грофилд. — Женщина с такими аппетитами, как у Белл Данамато, проводит целый месяц под одной крышей с мужчиной, недавно пережившим скандал из-за своего распутства и нанятым ею благодаря этому обстоятельству, и даже ни разу к нему не пристает. Я просто в изумлении.

— Я с женой, — сказал Милфорд. — Уж и не знаю, что могло случиться, не будь ее здесь. Белл мне очень понравилась. Но со мной была Ива, и ничего не случилось.

— Возможно, — ответил Грофилд. Он посмотрел на Данамато. — По-прежнему, “возможно”, — добавил он. — Возможно, я, возможно, Милфорд, возможно, кто-то еще. Вы знаете слишком мало, чтобы быть в чем-то уверенным.

— Но вы по-прежнему во главе списка, — ответил Данамато. Грофилд кивнул.

— Как ни печально, но это правда. Мне больше не о чем говорить с Гумбертом Гумбертом Гумберт Гумберт — персонаж, от имени которого ведется повествование в романе В. Набокова “Лолита”. А вам? — С кем?

— С Милфордом.

Милфорд улыбнулся Грофилду и покачал головой.

— Никогда не пытайтесь подставить адвоката, — сказал он.

— Постараюсь это запомнить, — пообещал ему Грофилд.

Глава 14

Ива Милфорд напоминала сжатую пружину часов. Волосы ее были стянуты так туго и так прилизаны, что казалось, будто ее причесывали еще испанские инквизиторы. Стан ее казался не просто затянутым в корсет, а окаменевшим, как ископаемый лес. Темно-коричневый костюм и аляповатая блузка кораллового цвета делали ее похожей на второразрядную старую шлюху из машинописного бюро, а лицо выглядело неприступным, как банк в воскресный день.

Ива вошла и осталась стоять. Невероятно, но она держала в руках дамскую сумочку, прижимая ее к животу. У нее был вид возмущенной матери, пришедшей в полицейский участок за своим малолетним хулиганом.

— Я хочу уехать домой, — заявила она, причем тоже возмущенно. — С меня довольно, я хочу домой.

— Под этим кровом лежит мертвая женщина, — напыщенно заговорил Данамато.

— Точнее, внизу, в морозильнике, — вежливо добавил Грофилд.

Ива поразилась; как и следовало ожидать. Она вытаращила на Грофилда глаза, но ничего не сказала.

Данамато сердито зыркнул на Грофилда, потом опять взглянул на Иву Милфорд.

— В общем, — сказал он, — она лежит здесь, и она мертва. И никто не уедет домой, никто вообще никуда не уедет, пока я не установлю с точностью, кто ее убил.

— Что ж, я этого не делала, и мой муж, разумеется...

— Безусловно, это сделали вы, — сказал Грофилд. Она снова уставилась на него.

— Что?

— Вы подозревали, что ваш муж снова взялся за старое, — пояснил Грофилд. — Вы подозревали это уже недели две, не так ли?

— Мой муж обещал мне...

— Это только все усугубило, — ответил Грофилд. — Когда он нарушил торжественное обещание, данное после истории со школьницей, когда он начал...

— Он его не нарушал! Что вы такое говорите?

— Я говорю, — продолжал Грофилд, — что, когда вы увидели, как ваш муж вышел из комнаты Белл Данамато прошлой ночью, вы вошли туда, преисполенная решимости убить ее. Сначала вы ударили ее чем-то, оглушили, а потом затянули проволоку у нее на шее.

— Я? Я? — Ива Милфорд сжала одной рукой свою сумочку, а другой ухватилась за спинку стула, на который так и не села, и с ужасом и недоверием уставилась на Грофилда.

Тот как ни в чем не бывало повернулся к Данамато.

— Вы только посмотрите на нее, — сказал он. — Весь ее облик свидетельствует о виновности.

Данамато не стал смотреть на Иву Милфорд, а посмотрел на Грофилда.

— Вы так и не угомонитесь, а? — сказал он. — Эта женщина? Да вы только взгляните на нее, Господи!

— Вы думаете, она бы не пошла на убийство, чтобы сохранить мужа? Посмотрите на ее лицо, одежду. Посмотрите, как она держит свою сумочку. Думаете, перед вами добродушная матрона? Эта женщина — вулкан. Она из тех сучек, которые подавляют в себе чувства, а потом вдруг ни с того ни с сего набрасываются на водителя автобуса. Вы только посмотрите на нее, Данамато. Думаете, я сочиняю?

Данамато, наконец, перевел взгляд на Иву Милфорд и успел увидеть, как потрясение сменяется негодованием. Ее маленькие светлые глазки, устремленные на Грофилда, пылали ненавистью. Данамато задумчиво произнес:

— Да, конечно, сочиняете, но все равно это может оказаться правдой.

— Ты, ублюдок! — истошно завопила Ива Милфорд и бросилась на Грофилда, замахнувшись своей сумочкой.

Грофилд скатился со стула, одновременно схватив Иву за запястье и швырнув ее на стол. Она растянулась поперек стола, едва не огрев сумочкой Данамато, и тогда Грофилд шмыгнул за спину Джека, который стоял, разинув рот.

Джек резко повернулся, схватил Грофилда и крикнул:

— Куда ты собрался, черт возьми?

— Куда-нибудь подальше от нее, — ответил Грофилд. Тем временем Фрэнк и еще один охранник схватили Иву Милфорд и крепко держали ее. Она что-то верещала и норовила запустить сумочкой в Грофилда.

Перекрывая производимый ею шум, Грофилд крикнул Данамато:

— Видите? Это ли не признание вины!

— Уберите ее отсюда! — заревел Данамато, и Иву Милфорд уволокли прочь.

Наступила тишина, Джек неохотно отпустил Грофилда, который снова сел на свой стул и сказал: