Жертвоприношение, Откуда у парня сербская грусть

Попытки создания в Боснии устойчивых формирований на базе национал-патриотических партий создать не удалось. Те предпочитали получать дивиденды во внутриполитичекой борьбе. Деятельность правых в Боснии носила прежде всего рекламный характер, что и обрекло их на неудачу. Фактически лишь Юрий Беляев отправил несколько десятков добровольцев, за что и получил от сербов медаль. Но он выступал в роли "куратора", собственно же "боевиков" из Народно-социальной партии воевало совсем немного, слухи об их участии сильно преувеличены. (*06 декабря 1994 в Петербурге на Юрия Беляева было совершено покушение. Получив пять пуль из АПС, он выжил благодаря охране и бронежилету. Сообщение газеты "КоммерсантЪ" от 31-го марта 1995-го о его смерти несколько преувеличено, но двое его телохранителей, один из которых ранее воевал в Боснии в составе "Дружины", действительно погибли.)

"РУССКАЯ СОТНЯ" В ЗВОРНИКЕ.

Одну из попыток отправки добровольцев предпринял соратник и "заклятый друг" Юрия Беляева - Николай Лысенко. Тот самый, кто, на момент написания книги, сидел в тюрьме. И сделал он это вместе с "Новой Византией", национал-интеллектуальной организацией сербской диаспоры.

Я напомню, что Восточно-Римская Империя, она же Византия, колыбель православной цивилизации, ослабленная крестоносцами, пала под ударами турок в XV веке. Одним ее наследником стала Восточнославянская Империя, и не зря Москва носит имя Третьего Рима. Другими же потомками-наследниками той империи стали сербы.

"Новая Византия" мечтала о возрождении сильной, оппонирующей Западу цивилизации. И вот неовизантийцы, обладая кой-какими средствами, решили создать под своей эгидой интернациональную боевую единицу. А Николай Лысенко решил в том деле помочь братьям-сербам. В тот момент штаб-квартира организации находилась в Софии в отеле "Македония" на одноименном бульваре.

В июле 1993 года в восточно-боснийском городе Зворник, стоящем на берегу Дрины, была создана русская Зворникская сотня, она же - 120-я легкопехотная рота. Располагалась она в монастыре Святого Саввы. Эмиссар "Русского Национального Легиона" (РНЛ) решал вопросы переброски людей, и вскоре из Питера и Москвы в Софию вылетел двадцать один наш боец, в том числе шесть членов РНЛ. От Софии до места назначения они добирались на рейсовых автобусах.

Вскоре в сотне было уже девяносто семь бойцов. Кроме русских добровольцев, под знамена отряда встали два венгра (из самой Венгрии), три немца-"осси", и даже славянин-поморянин из племени кашубов, живший в Восточной Германия. Самой колоритной фигурой в роте стал казак Нагорный, внук белого казака, бежавшего в Сербию в 1920-м из Крыма. Русские считали его русским, а сербы - сербом. В роте были также хорваты и турки.

Роту разбили на три взвода. Первый состоял из восемнадцати бойцов, преимущественно русских; самый многочисленный второй взвод состоял в основном из местных жителей; третий же был "взводом оружия", то есть, огневой поддержки. Первым взводом командовал старший лейтенант Хренов, из бывшей нашей Западной Группы Войск. Это - парень лет двадцати семи, родом из Подмосковья. Под его началом была и пара старших офицеров. Роте дали чешский БТР "Топаз"и старый танк Т-34-85. Экипаж танка подобрался веселый - три местных турка и русский, тоже служивший ранее в ЗГВ. Вскоре на башне "тридцатьчетверки" гордо красовалась белая надпись, имя танка, "Ататюрк".

Во главе роты встал Иосиф Добренович, хорват - человек очень достойный, у которого с русскими сложились добрые отношения.

Бойцы роты получили югославские автоматы. Были и другие стрелковые системы. Все русские получили подъемные в сумме около ста немецких марок на человека. Эти деньги тут же были потрачены на приобретение необходимой экипировки, которой их не обеспечили.

Сотня участвовала в позиционных, вялых боевых действиях к югу от Зворника - у Брложника и Жепы-Планины. Противник им также противостоял неоднородный. В восточно-боснийском мусульманском анклаве Жепа, кроме местных мусульман, а также выходцев из Бихача и санджакли, была вроде и группа босняков-мусульман из Канады.

Кто знает, что вышло бы из этой маленькой неовизантийской армии, сформируйся она в горячее время на активном участке фронта. Бои быстро отсеивают всякую шелуху и закаляют воинов. Активных боевых действий в этот период на Дрине не было, и поэтому справедливо возникает вопрос: Зачем было организовывать единицу на тихом участке? Ведь в это же время шли жестокие бои под Сараево, на Игмане. И роту туда не перебрасывали.

Дисциплина в сотне держалась на уважении к Добреновичу. Но вскоре он был ранен, и командование перешло к начштаба Некличу. А вот с ним отношения у русских не сложились, и к 20-м числам августа русская единица распалась, добровольцы разъехались. Жаль, идея была хорошая. За этот период под Зворником погибло два добровольца.

"Новая Византия", тем не менее, о себе заявила. Николай Лысенко был здесь как бы и не при чем. Впрочем, он оказался как бы не причастен и к участию "легионеров" в событиях у Белого Дома.