Жертвоприношение (СИ)

— Клаус, отойди. Немедленно. Или тебе придется меня убить, потому что я не оставлю своих друзей. Вместе с ними погибну и я.

В сизом дыму Клаус выглядел жутковато, но за нашими спинами раздался хладнокровный голос Элайджи: «Не выпускай», и мы резко обернулись, и я тут же ринулась на первородного, но вмиг оказалась перехвачена Колом. Он стиснул мое горло, встав сзади, и вынудил наблюдать за Элайджей. Я знала, что тот хочет сделать. Он поставил Кая на колени… я знала… знала… он всегда так делает… он вырывает сердца…

— Нет… — просипела я, ловя взгляд ясных голубых глаз, что сейчас в свете пылающего пламени казались черными с влажным в них блеском. Паркер смотрел на меня спокойно, будто он был уверен, что справится, будто все шло по плану, но этот взгляд был только для меня. Какой к черту план? Мы как смертники, и мы сами нарвались на первородных. — Элайджа… — старший Майклсон перевел на меня внимательный взгляд. — Не надо. Я могу рассказать вам, как попасть в тот мир.

Зачем я это ляпнула? Ведь я не знала ничего, абсолютно ничего о том мире. Но я сказала это в последней попытке освободить Кая.

Первородный мило улыбнулся, и я поняла — он видит меня насквозь.

— Как это чудесно, Кэтлин, — произнес он. — Такие чувства. Ты готова умереть за психопата. Жаль, что мне плевать на это.

— Не плевать, — рыкнула я, дернувшись, так как дышать не представлялось возможным, и Кол ослабил хватку. — Не плевать. Ты забыл о Хейли?

Темноглазый вампир прищурился, и я, уловив краем глаза раскачивающуюся над ним люстру и сгорающие перила второго этажа, затаила дыхание.

— Я смотрю, ты неплохо осведомлена… — сказал он, а за моей спиной дико закашляла Беннет. — Что еще ты можешь поведать?

— То, что твоя ведьма, рано или поздно предаст и тебя. Можешь не рассчитывать на преданность в своем кругу, поскольку, убивая всех подряд, ты не прибавишь себе положительных качеств.

В холле становилось невыносимо душно. Вокруг все трещало и ломалось, с грохотом падая на пол, и оставаться здесь было крайне опасно.

Всего одна крошечная заминка, и люстра полетела ровно на голову Элайджи, но я, вывернувшись из рук Кола, метнулась к нему и сбила с ног. Это не было благородным порывом, вовсе нет, но я знала, что не в характере Майклсонов оставаться в долгу, а теперь Элайджа был моим должником хотя бы даже за мою попытку спасти его. Конечно люстра, обрушившаяся на голову вампира — и то, возможно, он бы увернулся, — не могла стать причиной его гибели, однако, уверена, ощущение не из приятных.

Элайджа оправил свой пиджак и отодвинул меня от себя, когда мы поднялись.

— Хороший ход, — процедил он и метнул взгляд мимо меня. — Помоги своему ведьмаку.

Я оглянулась. Кая охватил огонь.

— Бонни! — завопила я. — Потуши, прошу тебя!

— Они отняли мою магию, — прохрипела в ответ Беннет, сидя у стены.

Клаус одним рывком распахнул двери и ветер, ворвавшийся в помещение, пронесся по холлу. Пламя взревело еще громче и полностью охватило мебель.

Паркер прекратил кататься по полу, на мгновение притих и, что-то прошептав, потушил на себе огонь сам.

— Ненавижу ваши праздничные сюрпризы, — грубовато хохотнул он и вскочил на ноги, тут же стремительно налетев на меня, и потащил обратно к выходу. — Пока-пока, ребятки! Я бы пожелал вам всего хорошего, но… пошли вы в задницу, древние ублюдки!

— Еще увидимся, — отчетливо услышала я голос Элайджи. — Не прощаюсь, Кэтти.

Паркер застыл на месте, а я, обхватив его перемазанное сажей лицо, горячо прошептала:

— Хватит, Кай. Они сильнее, мы должный уйти. Мы должны… слышишь меня? Кай…

Ведьмак немного расслабился, но все равно, не отрывая от меня глаз, проговорил:

— Так тебя называю только я. Или он тоже твой бывший? — последнее было сказано с такой интонацией, что я не смогла определить, что это вообще было: сарказм или очередная шутка?

Я покачала головой, немного растерявшись, и метнула взгляд в сторону распахнутой двери особняка, из которой столбом валил дым.

— Кай, — строго произнесла я, чувствуя, как к клыкам приливает кровь от одних лишь воспоминаний о запахе и вкусе Паркера, о его мягких губах и затуманенных страстью глазах. — Я сейчас с тобой и, надеюсь, навсегда.

— И почему это кажется угрозой? — повел бровью Паркер.

— Эй! — окликнул нас Кол. — Выметайтесь, иначе мы продолжим нашу милую беседу. Я не настолько мягкотел, как мои братья.

Давина уже пришла в себя, и я слышала, как она шепчет Элайдже о том, что отпускать нас немыслимо и глупо, и что она должна получить силы Беннет окончательно, но так же я слышала и его ответ:

— А кто тебе сказал, что я их отпускаю? Мы с ними еще встретимся, уверяю тебя. Ты свое получишь, Давина, не сомневайся.

И вот это было страшнее любых предупреждений. Я поняла, зачем мы здесь: Элайджа проверял способности Кая, но ему что-то требовалось и от меня. Несомненно. Это было ясно по пристальному взгляду первородного.

Майклсоны на многое способны. Это лишь начало трудной жизни в ипостаси вампира.

Паркер повел меня вслед за измученными и перемазанными подругами, держа за руку и явно так же, как и я, спиной чувствуя взгляд старшего Майклсона.