Жертвоприношение (СИ)

— Так значит, тебе просто нужно очередное подтверждение… эм… не имею понятия, как это называется, но что-то теплое разлилось вот тут, — Кай ткнул пальцем в область своей грудной клетки, сохраняя серьезное выражение лица, и добавил: — Ты в курсе, что если будешь топить меня, я утащу тебя за собой. Нам ведь не впервой, малышка, верно? — подмигнул. — А теперь, собери-ка свои вещички и отправляйся за мной. Кажется, нам нужно разобраться с нашей связью.

— Кай, — отрезала я, когда он снова плюхнулся на соседнюю кровать. — Мы не будем влезать в это. Я прошу тебя, давай просто уедем.

Паркер посуровел.

— Нет.

— Нет? — я осторожно приблизилась к нему и опустилась на его колени, обняв Кая за плечи. — Послушай, — прошептала я ему на ухо. — Они повсюду. Майклсоны не отпустят нас, пока не высосут из тебя всю магию, но Лилиан связала нас так прочно, что и после разрушенного заклинания, я чувствую тебя. Кай… мы должны выжить.

Паркер скользнул пальцами по моей шее, запустил их в волосы, путаясь и перебирая влажные пряди, и, потянув меня к себе — он всегда так делает, никогда сам не склоняется, — мягко поцеловал в губы, прерываясь при этом и бормоча:

— Ты снова пытаешься играть со мной. Я знал одну такую стервозную брюнетку — Кэтрин Пирс. Но ты ведь не станешь играть со мной в эти глупые «кошки-мышки», правда? — Я распахнула глаза, едва сдержав ехидную ухмылку. В точку, Паркер. Теперь моя очередь срываться на тебе. — Ты же помнишь, что я намного сильнее и кровожаднее? — Он дернул за мою блузку, нагло оторвав воротничок, и его теплые пальцы подцепили кромку бюстгальтера, отчего по моей коже тут же побежали мурашки. — Оу, моя девочка, что-то задумала. Кэтти, я чувствую твой азарт, это дико эротично. Хочешь бросить мне вызов?

Я, невинно улыбаясь, приподнялась и оседлала Паркера, не отводя взгляда от его красивого лица, от его глаз, подернутых дымкой желания, от губ, чуть приоткрытых и слегка растянутых в лукавой ухмылке. Его темные волосы были взъерошены, а на щеках и подбородке проступила щетина. Теперь Кай всегда ходил в таком чуть развязном, но привлекательном виде.

Я распахнула куртку на его мерно вздымающейся груди и скользнула руками по рельефам твердых мышц, спускаясь к животу, и, задрав его джемпер, провела ногтями по прессу, тут же подцепив ремень его брюк. Кай, сверкая глазами, наблюдал за мной с нескрываемой похотью, и я едва могла себя контролировать, несмотря на то, что уже проворачивала в голове план побега. Ведь если Паркер не хочет помогать мне, я освобожу Кэролайн и без его помощи.

— Детка, ты не продолжишь? — хмыкнул Кай, давая мне понять, что читает все на моем лице.

Я прикусила губу и тут же, сорвав с него крепкий ремень, позволила и ему окончательно превратить мою одежду в тряпье, от которого Кай освободил меня нервно и поспешно. Дыша так же прерывисто и жарко, как я, он одной рукой приподнял меня, расстегнул свои брюки, чуть спустил их и, стараясь контролировать себя, опустил меня на себя, и я задохнулась, мысленно отмечая остроту ощущений. Это никогда не кончится, потому что мне без него правда не справится, и я знаю, что все это для того, чтобы я одумалась и не делала ему больно. Кай чувствовал мою решительность, и это злило его, потому он так старался переубедить меня своей страстью, показывая взглядом, насколько сильно он меня хочет всю без остатка. Паркер показывал мне это своими движениями, иногда резковатыми, но не наигранными, он показывал это сладостными и глубокими поцелуями, уговаривал и приказывал сильными руками, которыми обхватывал за талию, приподнимая и опуская на себя. Он не отпускал меня, и я бы сдалась, и пусть мы сводим друг друга с ума этим глупым сопротивлением, но я думала о подруге. О том, что может с ней произойти, о том, как ей, вероятно, плохо…

И я сгорала в руках Кая, который уводил меня за грани разумного, подталкивая к темноте, в которую предлагал нырнуть вместе с ним, и он ловил мои стоны своими губами, отчаянно рыча и выпуская монстра, глядя мне в глаза кровавым взглядом, обдирая мои губы своими острыми клыками и слизывая капельки проступившей крови, а я все царапала стену позади него, не узнавая саму себя. Неужто можно так любить? Если да, то это моя смерть, моя погибель. Когда-нибудь, отдавая за него жизнь, я пойму это окончательно, потому что человечность я уже отдала, когда обратилась в вампира, осталось положить на алтарь еще и вечность, тогда я полностью принесу себя в жертву. Я и есть эта жертва, добровольно сдавшаяся в руки Кая, но ведь в какие руки — нежнее быть не может, убийственнее быть не может, надежнее быть не может…

— Кай… — едва не зарыдала я, ненавидя в себе эту эмоциональность. — Прости…

Он позволил мне дойти до пика, стиснув мои бедра руками, и сам облегченно выдохнул в мое плечо, коротко и отрывисто целуя кожу, покрывшуюся испариной. Тепло разлилось по телу сладкой истомой, несравнимой ни с одним видом человеческого удовольствия, и я обняла Кая за голову, прижимая его к себе.

— Я люблю тебя, Кай, помни об этом…