Жертвоприношение (СИ)

Потом все же решил сделать потише, чтобы можно было нормально говорить и приблизился ко мне. Забавно кряхтя, Паркер уселся на траву рядом со мной и сказал:

— У тебя два варианта, кстати, заметила: их у тебя всегда два. Так вот, или ты сейчас же снимаешь с себя эту милую хрень в горошек, или я просто окуну тебя в шмотках. Смотри сама, крошка, что тебе больше нравится.

Я тихо вздохнула и посмотрела на Кая. Он был таким светлым, как никогда, от этого ясного серовато-голубого взгляда внутри начинало что-то закипать, и, казалось бы, я в переживаниях и все такое, но… боже, не знаю, как он это делал, и вот ничего же по сути и не делал, Кай просто веселился, как бы в стороне от меня, но не уходил, то есть держался поблизости. Он просто смеялся, шутил много болтал о современных дурацких и о-о-очень узких джинсах, искренне сетовал на то, что телефоны такие большие, а штаны тесные. Рассказывал, сколько у него подписчиков в Twitter, как ему нравится то, что в социальных сетях можно читать «звезд» и все такое. В общем, Паркер дико меня заводил, и я хотела вскочить и сойти с ума вместе с ним. Он буквально подбрасывал меня своей энергетикой, своим неуемным и крайне оптимистичным нравом.

Я таращилась на капли воды, что стекали с его темных волос, и не понимала, кто это передо мной. Разве это тот психопат? Совсем не похож.

— Ну что ж, сама напросилась, — вынес он вердикт, прерывая свою же болтовню, и поднялся, но удивленно притих, глядя на то, как резво вскочила и я, стянула сарафан и, широко улыбнувшись, выдала:

— Кто дальше заплывет? — и понеслась к водоему, спиной ощущая изумление и азарт Паркера.

Мышцы рук уже дрожали, когда я оказалась на середине небольшого озера и оглянулась.

— Серьезно, Кай? — хохотнула я, озираясь по сторонам. — Это вполне в твоем стиле.

И тут же Паркер вынырнул прямо перед моим носом, неожиданно ухватил за талию и подкинул меня так, что, взлетев в воздух, я громко завизжала, но вовсе не со страху, на самом деле это чувство невесомости было восхитительным и таким свободным, будто у меня выросли крылья.

Я вошла в воду «бомбежкой», едва успев прижать колени к груди и зажать нос рукой. Оказавшись на поверхности, я увидела весело хохочущего Кая, и снова немного растерялась, по привычке ожидая подвоха. Но он был необычно искренен в своей непосредственности и веселье.

И снова меня затопили воспоминания об отдыхе с родителями и маленьким Джеем. Казалось, это было совсем недавно, а теперь они… похоронены.

— Хей, Кэтти, — подплыл ко мне Паркер. — Слушай, ну хочешь я сотру эти мысли? Я ведь могу просто заблокировать эти воспоминания.

— Нет, — отрезала я решительно и направилась к берегу, а когда коснулась ногами дна, хотела уже выйти из воды, но Кай остановил, поймав меня за руку, и развернул к себе.

— Так не пойдет, Кэт. Я не знаю, каково это — жалеть об утрате, но точно могу сказать, что заморачиваться на чем-то одном так долго, просто глупо. Ты ведь жива, тогда зачем мучаешься? — проговорил Паркер раздраженно. — Ты… смотри, ты постоянно сидишь одна в тишине и думаешь, думаешь, думаешь, и я не понимаю, когда ты сообразишь, что твоих родителей не вернуть. Кэт, что с тобой происходит? Я именно сейчас начинаю замечать твое сходство со мной. А знаешь почему? Да потому что ты вынашиваешь план мести. Думаешь, я не вижу. Вижу, все вижу, малышка, и ты меня не проведешь. Теперь уж точно ты пойдешь со мной, теперь тебя ни черта здесь не держит. Твой братец давно вампир, так что…

Я отмахнулась, выслушав Кая, и, выйдя из воды, принялась нервно одеваться. Паркер молча натянул свои джинсы, а потом, застегивая ширинку, уставился на меня, от чего я еще больше разнервничалась.

— Ну хорошо, — вдруг произнес Кай, шагнув ко мне, и, нахально улыбнувшись, демонстративно наступил на подол моего сарафана, который я уже дважды уронила на землю, потому что руки дрожали после слов Кая, ведь он попал в точку — я превращаюсь в одинокую психопатку, брат которой — вампир, а сама она никому уже не нужна. — Давай будем закрывать глаза на твое поведение, и я даже сделаю вид, что ты совсем не бесишь меня своим пессимизмом.

— Это не пессимизм, Кай! — покачала головой я, дергая несчастный сарафан.

— Бо-о-оже, она заговорила, — Паркер возвел глаза к небу. — Спасибо.

— Я не шучу. Просто… мне совсем не нужно твое внушение. Я хочу это пережить сама, понимаешь? Я хочу сама справиться с болью. Почему ты должен мне помогать? Ты и так стараешься…

— Вот черт, я что помог тебе? — выдал Кай. — С ума сойти! Это, наверное, мои мозги слегка запудрены твоим «няшеством». Дьявол, я тебя еще и «няшкой» назвал…

Я цокнула, посмотрев на Паркера с укором.

— Серьезно, — продолжила я. — Кай, это убивает меня, но я не могу избавиться от мыслей о своих родителях. Кай… — я шагнула к нему, и теперь мы стояли вплотную друг к другу. — Мы должны отыскать тех ублюдков, я прошу, ради меня, ради… — запнулась: кто вообще дорог Паркеру? — Я хочу их убить.