Жертвопроношение

- Ах да, ведь вы все видите в магическом дыму. Совсем забыла. Вайнбург рисковал, явившись на прощание с покойной. Как вы думаете, почему он хотел посмотреть на Алису? Он был с вами в ту ночь, когда ее насиловала вся община? И получил свою долю?

- Алиса была новообращенной. А такие всегда исполнены энтузиазма.

- Она была запутавшейся девочкой. Вам нравится совращать молодых, правда? Они гораздо занятнее, чем старые дураки вроде Вайнбурга. Люди вроде Вайнбурга и вашего уважаемого адвоката нужны для денег и для прикрытия. А юнцы вроде Алисы - они такие нежные, такие соблазнительные.

Селина бросила на Еву испепеляющий взгляд.

- Ее не надо было соблазнять, Даллас. Она сама пришла ко мне. И получила то, чего хотела.

- Теперь она мертва. Три смерти подряд. Думаю, ваши люди начали нервничать. - Ева с усмешкой посмотрела на Тривана.

- Мученичество существует испокон веков, Даллас. Людей всегда убивали за веру. И все же вера выжила. И мы выживем. Победа останется за нами.

Ева достала еще одну фотографию и швырнула ее на стол.

- Он не выжил.

Это был Лобар, привязанный к деревянной конструкции. На горле его зияла рана.

Ева следила за реакцией Тривана. Глаза его наполнились ужасом, он заморгал, побледнел, дыхание стало прерывистым.

- Лобар не выжил, - повторила Ева. - Не так ли, Селина?

- Его смерть символична. Он не будет забыт.

- Ну что ж... Скажите, у вас имеется атам?

- Разумеется. У меня их несколько.

- Таких, как этот?

Ева достала еще одну фотографию, на сей раз ножа, который убийцы всадили в чресла Лобара. На лезвии остались запекшиеся кровавые подтеки.

- У меня несколько атамов, - повторила Селина. - Есть и очень похожие. Но именно этот атам я не узнаю.

- В крови Лобара были обнаружены следы галлюциногенов. Во время своих церемоний вы употребляете наркотики?

- Только травы и некоторые лекарства. Все - разрешенные.

- Не все. То, что обнаружили в организме Лобара, не значится в списке разрешенных препаратов.

- Я не могу отвечать за поступки других людей.

- Он был с вами в ночь своей гибели. Он употреблял какие-нибудь наркотики?

- Он пил вино во время церемонии. Если он и принимал что-то еще, мне об этом ничего не известно.

- Вас в свое время задерживали за торговлю наркотиками.

- Я заплатила все долги перед так называемым обществом. Сейчас у вас на меня ничего нет, лейтенант.

- У меня есть три трупа. Они на вашей совести. И еще - погибший полицейский, он тоже на вас. Скоро я загоню вас в угол, Селина.

- Лучше держитесь от меня подальше!

- Вот как? Что же произойдет в противном случае?

- Вы знаете, что такое боль, Даллас? - проговорила Селина чуть хрипловатым голосом. - Знаете, что такое боль, которая разъедает кишки? Тогда начинаешь молить о пощаде, об избавлении, но оно не приходит, и боль превращается в агонию. Впрочем, в агонии есть свое наслаждение... Когда же боль становится нестерпимой, кажется, будь у тебя в руке нож, сама бы перерезала себе глотку. И все это я могу вам предложить. Я могу предложить вам море боли! Ева криво усмехнулась.

- Это уже похоже на угрозу офицеру полиции. За это вы можете угодить за решетку, где и просидите, пока ваш адвокат вас не вытащит.

- Сука! - Селина пришла в ярость оттого, что ее так легко поймали. Она вскочила на ноги. - Вы не имеете права задерживать меня за это!

- Ошибаетесь, имею. Мисс Кросс, вы арестованы за угрозу физической расправой полицейскому.

Селина неожиданно метнулась к Еве и впилась ей в горло своими длиннющими ногтями. Ева почувствовала запах собственной крови и с такой силой ударила Селину локтем в челюсть, что у той закатились глаза.

- Кажется, к обвинению можно добавить сопротивление при аресте. Вам, адвокат, в ближайшие несколько часов придется потрудиться.

Но Триван, казалось, ничего не замечал. Он не отрываясь смотрел на фотографии погибших. В эту минуту дверь распахнулась, и в комнату в сопровождении полицейского вошел Фини.

- Уведите ее, - указала Ева на Седину. - Угрозы в адрес офицера полиции и сопротивление при аресте.

Селина не сводила с Евы злобного взгляда. Когда же полицейский повел ее в коридор, она начала что-то говорить, скорее даже напевать, при этом то и дело оглядываясь на Еву.

Ева провела рукой по шее и с отвращением посмотрела на измазанные кровью пальцы:

- Ты понял, что она говорит?

Фини вытащил из кармана платок и протянул ей.

- Похоже на латынь. Я учил латынь в детстве. Мама все надеялась, что я стану священником.

- Может, нам удастся что-то разобрать, прослушав запись? Черт, больно. Допрос закончен, - проговорила она в микрофон, сообщив дату и время. - Триван, вы хотите со мной поговорить?

- Что? - Он вздрогнул и покачал головой. - Я хотел бы встретиться с моей клиенткой как можно скорее. С этими обвинениями вам не удастся задержать ее надолго.

- Думаю, удастся, - сказала Ева, разглядывая свои окровавленные пальцы. Посмотрите внимательно, Луи, - добавила она, протягивая ему руку. - В следующий раз это может быть ваша кровь.

Триван был бледен как смерть.

- Мне надо встретиться с клиенткой! - повторил он и поспешно вышел из кабинета.

- Эта женщина сумасшедшая, - заметил Фини.