Жертвуя королевой

— Я все понимаю, не переживай, ешь лучше. Наверняка первый раз за день сейчас к еде прикоснулась, — Назар отпил вина и глянул на меня с таким вниманием, что мне стало еще больше неловко. Он на что-то рассчитывал. Это было очевидно.

— Ты прав, как-то не до еды было.

— Так что там с Максом? — спросил Назар.

Это было немного неожиданно, и я подумала, стоит ли ему рассказывать, что произошло. Решила, что стоит, но не все.

— Да, извини, если тебе неприятно слушать о моем бывшем муже.

— Ничего подобного, — Назар доел и отодвинул тарелку. — Это твоя жизнь, Лора, я все понимаю. У тебя от него ребенок и даже если ты сама того не хочешь, он всегда будет присутствовать в твоей жизни.

Я как-то об этом не думала. А ведь он прав. Если Макс того захочет, и, если Лиля не будет против, Макс действительно всегда будет присутствовать в моей жизни. От этого никуда не деться. Вопрос только, как именно будет присутствовать, и какой будет эта моя жизнь. Впрочем, вино ударило в голову, мысли сбивались и были туманны.

— Спасибо, за понимание. Ты такой чуткий, ты удивительно тонко все понимаешь, — улыбнулась я и действительно была благодарна Назару и за тактичность, и за понимание. — Знаешь, что я подумала? — спросила я.

— Не знаю, — ухмыльнулся Назар.

— Я тебя знаю вот уже два года, но как знаю? Если разобраться, то вообще ничего о тебе не знаю.

— А ты никогда не спрашивала, — Назар допил вино, долил себе и мне.

— Хитрец. А вот и неправда, — засмеялась я. — Спрашивала, но ты умудрялся ускользнуть.

— Тогда спроси сейчас. Я все расскажу.

Разговор становился интересным. Я расслабилась, откинулась на спинку. Назар медленно вел по моему телу взглядом. Мне было хорошо. Черт, черт.

— Так ты был женат?

— Нет, — ответил Назар, не задумываясь. Он пересел ко мне на диван. Слишком близко. Но я не отодвинулась.

— А почему? — спросила я. — Не нашел достойную?

— Любовь, Лора, все дело в любви, — ответил Назар и как-то загадочно глянул на меня. Он взял мою руку и поднес к своим губам, чуть дунул, потом поцеловал, еле заметно, но от этого тончайшего касания во мне сердце ухнуло вниз. Назар тут же отпустил руку, как ни в чем ни бывало, так что я не успела даже захотеть воспротивиться. И тут же возникло внезапное разочарование, что так внезапно все закончилось. Назар же продолжал: — Знаешь, люди зачастую и не знают, что такое — любовь. Принимают за нее, что угодно: привязанность, симпатию, комфорт, в том смысле комфорт, что с человеком удобно и спокойно. Страсть, в конце концов. Иногда, случается так, что человек так долго был одинок, что любое шевеление чувств принимает за любовь, — продолжил Назар.

— Значит, ты никогда никого не любил? Это грустно.

— Почему грустно? Это — честно, Лора. Грустно — это когда живешь с человеком лет двадцать и вдруг понимаешь, что никогда его не любил. Или того хуже, выясняется, что он никогда не любил тебя.

— Ты прав, — согласилась я и отпила вина. — Что тогда такое — любовь? — спросила я и рассмеялась, — прости, устроила тебе допрос.

— Нормально, — улыбнулся Назар, подлил мне вина. Дотронулся своей ногой до моей, меня обожгло теплом, я хотела было убрать ногу, но сдержалась. Пусть будет, я посмотрю, куда все это может завести, — допрашивай, если хочешь. — Что такое любовь? — он немного задумался, словно подбирал слова. — Любовь — это не что, это — когда.

— Интересно, — я подперла рукой подбородок и приготовилась слушать. Философствующий Назар, вот этот брутальный странный мужчина, который молчаливо и упорно следовал за мной два года, заговорил. Мы словно впервые познакомились друг с другом. Мне и впрямь стало интересно, я с интересом вглядывалась в него, словно в первый раз. Да это, по сути, и был первый. И мне был интересен этот мужчина. Размышляющий, внимательный, чуткий, знающий толк в женском соблазнении. Ничего из этого я не замечала.

— Любовь — это когда не можешь надышаться воздухом, когда пришлось хоть на мгновение расстаться с тем, когда любишь. Любовь — это когда даже в самый мрачный день, для тебя одного светит солнце, когда хочется, чтобы жизнь никогда не заканчивалась. Любовь — это когда человек думает о бессмертии потому, что готов разделить вечность с тем, кого любит. Любовь — это когда жаждешь покоя только для того, чтобы ничто не могло отвлечь от того, кого любишь. Помнишь, как у Булгакова в Мастер и Маргарите: «Они не заслужили света, они заслужили покой»?

— Боже, как красиво, Назар! — я смотрела на него, уже не скрывая восхищения.

Я и подумать не могла, что он может так глубоко чувствовать, или, если не чувствовать, думать о чувствах. И тут же мне стало так грустно, что захотелось расплакаться.

Все, о чем сказал Назар, со мной было. Именно так и было. Я бы, наверное, не смогла бы так выразиться, но и мне не нужно было это говорить. Я все это чувствовала. И таким человеком, с которым «когда», а не «что» — был Макс.

— Одно только странно.

— Что именно, — спросил Назар.

— Так сказать может только человек, который все это чувствовал, а ты, как я поняла, никогда не любил?