Жертвы Блицкрига

…К месту назначения доехали благополучно, без особых приключений, но с большим опозданием. Поезд тащился страшно медленно. Узловые станции были перегружены, забиты железнодорожными составами и войсками. Поезда шли один за другим, а поскольку пути кое-где были повреждены, то и дело возникали заторы. Но и в этих условиях наши железнодорожники — надо отдать им должное — работали удивительно четко и прилагали все усилия к тому, чтобы как можно быстрее пропускать эшелоны.

Дольше всего нам пришлось стоять в Люблине, Варшаве и Лодзи. В район сосредоточения прибыли 3 сентября, но не утром, как планировалось, а лишь около шести часов вечера.

…Я выгрузил свой мотоцикл и доехал наконец до городка Шадек, где в здании начальной школы расположился штаб бригады. Настроение у всех было подавленное, граничившее чуть ли не с паникой. Генерала Пшевлоцкого я не застал — его в первый же день войны отозвали для формирования какой-то группы войск, которой, между прочим, он так никогда и не сформировал. Как я узнал позже, мой генерал, имея на руках письменный приказ о формировании группы, 17 сентября — в погоне за этой именно «группой» — перешел румынскую границу, попутно прихватив в Бродах своих детей.

Командир бригады полковник Ханка-Кулеша после двух дней мужественного и преисполненного воинской доблести командования был снят с должности командующим армией «Лодзь» генералом Руммелем (которому бригада подчинялась) за сдачу немцам мостов на Барте под Серадзем.

Я застал его в тот момент, когда он, вконец сломленный непостижимым ходом событий, одиноко сидел в углу комнаты: беспомощный, непохожий на себя, не знающий, что делать и как распорядиться самим собою. Так после трех дней даже не особенно тяжелых боев выглядел человек, который «собственной грудью должен был прикрывать Польшу». Исчезла его обычная спесь и самоуверенность, и сейчас передо мною был ребенок, который сам не знает, чего хочет. Все старые почитатели его бросили, так как он теперь никому уже не был нужен. …А в это время в подразделениях его бригады суетился новый командир — полковник Ежи Гробицкий.

Сдача немцам мостов на Барте под Серадзем произошла потому, что бригада попросту их плохо укрепила и не удержала отведенного ей для обороны участка. Кроме того, я узнал, что мы отступаем по всему фронту. Немцы нас бьют, и бригада откатывается назад.

Трудно было определить, где находились части бригады. Никто не мог сказать этого наверняка. …Где-то на правом фланге оборонялась 10-я пехотная дивизия. Но связь с нею была потеряна, так что вообще было неизвестно, где она в настоящее время находится. Поэтому полковник Гробицкий приказал мне немедленно отправиться в 10-ю пехотную дивизию, отыскать ее командира, доложить о положении бригады, а также сообщить, что наша бригада сосредоточивается в районе Шадека.

…Время от времени навстречу нам попадались какие-то армейские части, которые или стояли на месте, или двигались в обратном нашему направлении. Это были малочисленные подразделения разыскиваемой мною 10-й дивизии. Но где находились штаб и командование дивизии, никто сказать не мог. …И действительно, через несколько минут нас на каком-то перекрестке задержала одна из пехотных рот 10-й дивизии. Командир роты объяснил, что командир дивизии находится в нескольких километрах, в одной из соседних деревень — на фольварке.