Жертвы требуют красоты

Илона не хотела ехать, потому что не выносила Кривуна и его колесо обозрения – жену, которая своей длиной затмит любого баскетболиста, она выше мужа на три головы. Но, к большому сожалению, Мирона Демьяновича связывают с Кривуном общие дела. Казалось бы, что может быть общего у них? Кривун истинный паразит, деньги делает, приклеившись к сильным мира сего, к тому же Мирону Демьяновичу, к примеру. В голове Кривуна рождались исключительно подлые идеи, и он их продавал. Да, так тоже бывает. Когда они начинали, были помоложе, а в молодости люди допускают много ошибок по причине недальновидности. Теперь же Мирон Демьянович полагает, что обошелся бы и без Кривуна, раздражающего его своей назойливостью и липовой услужливостью.

Вечер проходил стандартно: поели, выпили. Перешли в гостиную покурить, поговорить, именно для этого и собрал гостей Кривун. Женщины организовали свой кружок, мужчины распределились по группам. И вдруг раздался вопль сначала одной бабищи, запакованной в люрекс от шеи до пят, потом все бабы визжали, как полоумные, запрыгивали на стулья, кресла и диваны. Мужчины кинулись к ним, ничего понять не могли, а бабища в люрексе лежала бледная в кресле, ее живот вздрагивал, как от судорог, казалось, она кончается. Из общей суматохи Мирон Демьянович вычленил слово «змея», насторожился, он-то уже познакомился со змеей не так давно. Кое-как успокоили женщин, бабище в люрексе дали валидола и воды, поставили перед ней вентилятор, чтоб обдувал ее. Стали расспрашивать, что же случилось, молоденькая дама указала пальцем на вазу:

– Там змея!

Ваза в форме большого бокала для бренди, наполненная киви с апельсинами и виноградом, стояла на коротконогом столике с прозрачной столешницей. Никто не двинулся к ней, даже мужчины, кроме Мирона Демьяновича, который хоть и приблизился, но поостерегся наклоняться к вазе. Вдруг там кобра, выпрыгнет оттуда на него да вцепится в нос ядовитыми зубами? Ему удалось разглядеть извивающийся серо-черный шнур между фруктами.

– Илона, иди-ка сюда, – позвал он и указал на вазу, мол, посмотри. Она подошла, с опаской наклонилась. – Тебе не кажется, что эта змея похожа...

– На ужа, – сказала она, выпрямившись.

Потом выяснилось, что бабища во время беседы щипала виноград, но захотела киви. Она просунула кисть руки под виноград, взяла плод, достала, а вместе с ним вытащила змею, зацепившуюся за киви. Она заорала, стряхнула змею обратно в вазу и бросила киви. Женщины, сидевшие рядом, увидели закручивающийся в спирали шнурок и, естественно, подняли визг.

– Кто-то подбросил ужа, – заявила Илона и обвела присутствующих подозрительным взглядом.

При том не упомянула, что на днях Мирон Демьянович тоже обнаружил ужа в постели. Молчал и он. Мирон ценил главное качество Илоны – не трепаться, ведь редкая женщина удержит язык за зубами и не поднимет дешевой паники, мол, нам тоже гадюку подкинули, мы тоже пострадали. Она предоставила ему право решать, что и когда говорить. После ее заявления по гостиной прошел ропот недоумения, а кто-то вознегодовал, дескать, из гостей никто не мог так зло пошутить. Хозяин с хозяйкой рассвирепели, позвали прислугу и нанятых официантов, требовали объяснить, как уж попал в вазу. Те лишь глаза таращили.

– Кто положил фрукты в вазу? – взревел Кривун.

– Я-а-а, – проблеяла молоденькая официантка.

– Значит, ты в вазу их положила? – выплюнула слова хозяйка.

– Д-да, – закивала девушка с дрожью в голосе. – Положила и поставила на стол. Клянусь, не было там змеи.

В том же духе допросили остальных, но виновника не выявили. Вечер был испорчен, бабище в люрексе вызвали карету «Скорой помощи», бедняжке не становилось лучше. Один смельчак выкинул содержимое вазы вместе с ужом в мусорный бак на улице, вскоре и гости разъехались. В автомобиле Мирон Демьянович спросил Илону:

– Что ты обо всем этом думаешь?

– Идиотский способ доводить людей до инфаркта. И эта сволочь была среди нас.

– Думаешь, из гостей кто-то ужа подкинул?

– А ты считаешь, девчонка? Да она визжала бы от одного его вида, в руки не взяла бы. Фу, я как вспомню тетку, которая вытащила ужа... Он обвил ее кисть. Брр! Не представляю, что со мной было бы. Ужас.

– Ну, Кривуну гость сделал гадость...

– Вот именно, гадость, – подхватила Илона. – Но не мелкую. Испуг всем будет дорого стоить.

– А нам кто подбросил? – перебил он поток возмущения.

– Разумеется, тот же урод, что и Кривуну. Такое только в одну пробитую голову придет, у других безумной фантазии не хватит.

– Меня что беспокоит... – Формулируя мысли, Мирон Демьянович делал большие паузы. – Милиция обследовала у нас все входы, балконы, окна... а подтверждений, что чужой человек проник в наш дом, нет.

– Но как-то же он проник. Ужонок не сам заполз в нашу кровать.

– Я тоже думаю – как негодяй это сделал? Или использовал работников, или... остается только каминная труба, но это же невозможно. Ты права, это выпад, какой-то намек.

– Выпад и намек разные понятия, – сказала Илона. – Намек на что?

– Сам не знаю. Но мне это все не нравится.