Жертвы требуют красоты

– Дело касается вашей жены. – И выжидающе, с кривой улыбочкой уставился на Антона. – Или выйдите, или меня пригласите.

Антон открыл дверцу, приглашая незнакомца в машину. Тот обошел нос авто, уселся на сиденье пассажира.

– Тут вот какое дельце, – начал он. – На протоке убиты трое наших друзей...

Он выдержал паузу, проверяя реакцию Антона.

– Сочувствую, – сказал тот без особого сострадания. – А моя жена при чем?

– А ваша жена была с ними.

– Моя жена? – изумился Антон. – Не понимаю.

– Мы тоже. Нам хотелось бы знать, кто застрелил наших друзей. Ваша жена знает, она же осталась жива, но с нами не хочет объясняться.

Антон практически не услышал последних фраз, его мысли заняла Лера, которая поехала на протоку наверняка в его отсутствие, да еще в компании трех мужчин, а ему об этом ничего не сказала. Почему?

– Что она делала на протоке? – спросил он.

– А что делает молодая баба, когда уезжает муж? – ухмыльнулся гость.

Горячая волна, пробежавшая по телу, на несколько секунд выбила Антона из привычного состояния человека, умеющего в любых обстоятельствах владеть собой. Намек-то топорный: Лерка ему изменяет. Для мужчины это всегда удар, тем более для любящего мужчины, который не бегал по бабам. Он сложил руки на руле, повернул голову к гостю:

– Доказательства где? Я не могу верить одним словам.

Гость достал из нагрудного кармана стопку фотографий, протянул Антону, тот взял не сразу, но взял, как берут опасный для жизни предмет, ту же бомбу. В сущности, первые же снимки и стали для Антона бомбой, чего-чего, а этого он не ожидал. На фото его Лерка и красивый, но слегка подержанный мужик. На улице, в ресторане, на скамейке, в кафе под «грибком». Снимки сделаны в разное время, так как на жене разные наряды. Последние фотографии, а их значительно больше, причинили ему адскую боль. Качество снимков было неважное, но ему и этого хватило, чтобы не сомневаться в измене. Его жена целовалась с другим! А там, где поцелуи у кустов, не за горами и все остальное под кустом. На скулах Антона ходили желваки, в глазах потемнело, однако он держался достойно.

– Что вы хотите? – спросил он.

– Помогите нам узнать, что произошло на протоке. Почему ваша жена осталась жива, тогда как наших друзей застрелили? Э-э... – растерялся он, когда Антон внезапно завел мотор и начал разворачивать машину. – Куда вы?

– Домой. Сейчас вы сами у нее спросите.

Лера лежала на кровати в темной спальне. Она уже не искала пути к восстановлению отношений с мужем, которые разладились. Находилась в пассивном ожидании близкой катастрофы, которую нагнетали телефонные звонки и требования сказать, кто убил тех подонков. Она устала от отчаяния.

Дверь открылась, вошел муж. Лера приподнялась:

– Ты вернулся? Что-то случилось?

Антон молча прошел к окну и раздвинул шторы, от яркого света Лера зажмурилась. Когда открыла глаза и привыкла к свету, увидела незнакомца...

Глава 19

Семеныч встал с корточек, по очереди потряс затекшими ногами, потянулся и сказал:

– Пулю послали в низ живота, бедняжка умирала мучительно и долго. Вам не кажется странным, что так жестоко обошлись с женщиной? Я понимаю, когда причинное место отстреливают мужику, но женщину убить столь изощренным способом... несправедливо.

Она лежала у его ног в позе эмбриона, под ней растеклась лужа крови. Осколки бутылки валялись вокруг трупа, видимо, Клара до выстрела держала ее в руке или оборонялась ею.

– Значит, женщина отличилась, – хмуро заявил Валдис. – За красивые глазки пулю не получают, да еще в собственной квартире. А несправедливость, Семеныч, в данном случае одна: я не успел схватить Клару за горло.

– Выстрелов никто не слышал, – сказал Владимир Васильевич.

– Не было выстрела, – подтвердил Леха. – Вообще никаких странных хлопков не было. Я б отличил выстрел...

– Стреляли через глушитель! – грубо оборвал его Владимир Васильевич. – Убийцу, видимо, она впустила. Уходя, он захлопнул дверь. Значит, этот человек ей знаком. Алексей, много входило и выходило людей в промежутке от девяти до десяти вечера?

– Были такие. Человек шесть-семь, мужчины и женщины. Я же Клару караулил, не обратил на них внимания. Если б Валдис не сообразил, что ей амба, мы бы до сих пор не знали...

– А Валдис как сообразил? – поинтересовался Семен Семенович.

– Когда на допросе Ника показала ей змейку, – начал Валдис, – у Клары после этого началась паника. А когда она узнала, что и Кривуна застрелили, заметно побледнела, мямлила невпопад, глаза стали как у собаки, попавшей под колеса, выглядела жалкой. Перемену в ней заметила и Ника. Я еще тогда подумал: а не получила ли и она резиновую игрушку, появлению которой не могла дать объяснения? Не сообразил сразу прижать ее, а надо было. Сегодня я увидел горящую люстру в окне, понял: что-то тут не то. Ну, у меня есть правило: пока не удостоверюсь, что мои подозрения мура, не уйду.

– Хорошее правило, – вздохнул Владимир Васильевич. – Итак, она могла получить змейку...

– Получила, получила, – заверил Валдис. – И не сказала нам.