Жертвы веселой вдовушки

Видимо, Аннушка все же действительно была недостаточно умна, потому что она поверила подругам. А ведь они ни за что не стали бы покрывать убийцу, пусть даже он бы и оказался их родным дядей. Фотографию Аннушка подругам выслала, но взамен заручилась твердым обещанием, что вечером подруги ей все расскажут.

Голос у Аннушки был какой-то уж слишком жалкий, так что Кира, обычно не склонная к сантиментам, спросила у женщины:

– Аннушка, как ты себя чувствуешь?

– Честно говоря, неважно. Ослабела совсем.

– Ты заболела?

– Даже и не знаю. Совсем есть не могу. Наверное, это любовь.

– Ну да, ты же говорила, что когда у тебя мужик появляется, то ты резко вес сбрасываешь.

– Так резко никогда еще не бывало, – призналась Аннушка. – Поверите ли, за эти выходные я два кило сбросила! И сегодня, чувствую, тоже с еще одним килограммом попрощаюсь.

– Не слишком ли быстро?

– Вот и я о том же. Вроде бы и хочу есть, прямо умираю. А как подумаю о еде, прямо с души воротит. Кусок торта сегодня у нас в кафетерии увидела, так прямо замутило меня всю. Вот сейчас все мои товарки ушли на обед, а я одна в помещении сижу, чай пустой пью.

Тем не менее вечером Аннушка планировала быть в гостях у подруг.

– У вас же будет Леня, как я могу не прийти?

С Аннушкой все было ясно. Она всерьез вознамерилась охомутать дядю Леню. Что же, дело житейское. Вот только не отпугнет ли дядю Леню внезапный недуг, который охватил Аннушку?

И вновь Кира обратилась к Лесе:

– Не мы ли виноваты в том, что с Аннушкой происходит.

– О чем ты?

– Ну, помнишь ту таблетку, которую мы ее заставили проглотить?

– Не может от одной таблетки быть такого эффекта! И потом, я тоже такую штуку выпила, но со мной-то полный порядок.

И в доказательство своих слов Леся сунула в рот кусок шоколадки, прислушавшись при этом к внутренним ощущениям. Организм приветствовал появление вкусненького мощным выбросом гормона удовольствия – эндорфина – в кровь. Настроение у Леси мигом повысилось. И, с удовольствием посасывая шоколад, она завертела головой по сторонам и вдруг воскликнула:

– А вон и он!

– Кто?

– Наш охранник!

Кира тут же выбралась из машины. Охранник вышел на обеденный перерыв. И теперь надо было перехватить его по дороге.

Впрочем, подруги дождались, пока мужчина дойдет до угла, где в маленьком полуподвальном помещении располагался продуктовый магазин. Тут охранник купил два сочня с творогом, на которые и воззрился с таким явным отвращением, что сразу же становилось ясным: творога он не хочет. Мечта о хорошей отбивной в обрамлении жареного картофеля и салата из овощей так явно читалась на его лице, что подруги поняли – пора действовать! Если они хотят добиться взаимопонимания с охранником, пора начинать его кормить.

– Мужчина, мужчина, постойте! Можно вас пригласить в ресторан?

Кира справедливо рассудила, что если эта фраза волшебным образом располагает к доверию женские сердца, то и на мужское сердце или на что-то там еще – на желудок, например, – она тоже подействует безотказно. И не прогадала. Охранник замер, вытаращив на двух подруг совершенно круглые глаза.

– А я вас знаю! – заявил он.

– И мы вас тоже. Разрешите угостить вас свиным шашлычком с жареной картошечкой?

– Лучше люля, – жадно сглотнул слюну охранник. – Протезы, проклятые! Один зуб полетел, совсем жевать не могу.

– Ну, люля так люля.

Кира поспешила согласиться, хотя про себя и удивилась: откуда это у нестарого еще мужчины такие серьезные проблемы с зубами? Вот у нее, да и у Леси, все зубы на месте. Да, пусть и с пломбой, и даже не с одной, но стоят себе и не шатаются. Впрочем, обе подруги так боялись стоматологов, что при мысли о визите к одному из них готовы были чистить зубы и по два, и по три, и даже по четыре раза в день! И ведь чистили, не ленились.

Но, похоже, этот охранник человек открытый и разговорчивый, раз уж первым встречным начал выкладывать все о своих проблемах с зубами.

Ресторанчик, куда провел охранник обеих подруг, был в распоряжении армянской семьи. У дверей их встретила расторопная и приветливая глазастая молодка, за стойкой бара стоял ее муж или брат. А в кухне орудовало старшее поколение: угрюмого вида мужик – отец семейства – и его супруга, отвечавшая и за выпечку, и за холодные закуски, и, как водится у армянских женщин, вообще за все на свете.

– Мне порцию долмы.

– А мне харису.

Хариса – это густая похлебка из разварившегося куриного мяса и крупы. В данном случае Лесе принесли рис с плавающим в середке кусочком сливочного масла. Это было и первое, и второе блюдо одновременно. Питательное и в то же время диетическое. Ну а завернутые в виноградные листья крохотные «голубчики» – долма, были такими симпатичными и вкусными, что Кира ни на минуту не пожалела, что они зашли в этот ресторанчик.