Жертвы времени

— Просто есть вещи, которые нельзя оставлять как есть, — глубокомысленно изрек он, но его мудрость была лишь глупостью того, кто не желает видеть. — Не упрекай меня за подобные взгляды, Демиан. Можно смотреть по-другому, когда ты чувствуешь желание лгать самому себе. Но я уже давно не нахожу мотивов. Так было поначалу и с тобой. Мне было не интересно, знаешь ли, потому что ты казался никаким. Скользким, как змей, нервным, словно перепуганная сойка. Иногда показывал клыки, это и заинтересовало меня, но не более того. Тогда я солгал себе самому, поверив, что у тебя непременно найдется нечто, чем ты сможешь расплатиться со мной. И да, я нашел в тебе партию на свой собственный танец жизни…

Он говорил о том, чего я понять не мог, и потому думал о другом.

Можно ли было когда-нибудь помочь этому миру, если заключить его в человеческую сущность? Нет. Я отыскал ответ на этот вопрос уже давно. Я сформулировал его и понял. Человеку нельзя помочь, если он этого не желает, в противном случае, это может оказаться опасным для того, кто предлагает содействие. Раз нельзя помочь человеку, то как можно помочь всему миру?

Я тяжело встал.

— Рад был повидаться, — сказал я, но Оружейник вдруг сощурился и зло отозвался:

— Лгать будешь, когда все успокоится. Не думай что те, кто окружает тебя, глупы. До свидания, Демиан.

А что, если они правы? — тоскливо подумал я, бредя прочь. — Что, если нет другого выхода? Действительно, кого здесь защищать? Кроме воспоминаний, тут ничего не осталось. Эти воспоминания никогда более не станут реальнее мыслей людей, которые еще что-то помнят. Бросить все и смириться с неизбежностью?..

Нет, — решительно остановил я себя, — это мгновения слабости. Выход найдется и найду его я. Это мой долг…

А время летело быстрее ветра, и маги назвали день, когда им понадобится для защиты моя кровь. Драконы наконец проснулись, но больше практически не поднимались в воздух, напоминая мне древние каменные изваяния. Они могла сохранять неподвижность многие дни, но при этом бодрствовать.

Я сидел, подставив ветру лицо на крыльце дома — это было мое излюбленное место. По небу носились грозовые облака, но сегодня дождь не пролился на землю. Со стороны моря, перекрывая ровный шум волн, долетал грохот грома.

Мне вдруг вспомнились слова Мастера:

Не стоит спрашивать, где ты был. Мы все равно этого не узнаем, пока ты не вспомнишь свои сны.

Я вздрогнул, встрепенулся, ощущая, что наконец натолкнулся на нечто стоящее. Так бывает, когда знание всегда живет в тебе. Его лишь необходимо отыскать.

Неужели все так просто? — с трепетом подумал я. — Вернуться в библиотеку, туда, откуда я начал этот безумный путь. Высшие, я должен все понять! Если выход есть, он где-то там…

Я подскочил, как ужаленный, но, вовремя спохватившись, вернулся в дом, подхватил со стола одну из карт побережья, которые Рене частенько изучала, перевернул ее и, не жалея бумаги, размашисто написал:

Я вернусь. Мне нужно всего две ночи. Не торопитесь, от этого ничего не изменится.

Демиан.

До момента совмещения миров оставалось двое суток, когда я прошел между дремлющими драконами и влез на спину Мраку. Он был недоволен тем, что его потревожили, но отнести меня к развалинам Форта не отказался. Дракон не спрашивал меня о том, что я собираюсь сделать, его будто бы вовсе и не интересовала причина, по которой мы снова решили посетить развалины города. Он плавно парил над лесами, потом скользнул вдоль предгорий и дальше, дальше над хребтами дремлющих гор. Дракон мягко плыл к цели, но я не торопил его, сам опасаясь того, что меня ждет впереди. Так прошла ночь и начался день, когда мы увидел перед собой развалины.

Там дракон, — подсказал Мрак.

Он уместился на небольшом осколке стены, который все еще торчал вертикально, словно насмешливое напоминание о том, каким был Форт до разрушений. Лесной дракон сидел на стене, подобравшись, его сильный хвост оплетал мертвые камни. Он неотрывно следил за нашим приближением, и, когда Мрак приземлился, зеленый упал вниз, ожив. Он сделал изящный полукруг, заставив меня вскинуть голову, а потом мягко ступил на землю рядом с нами.

— Ты жив, — сказал я, но в голосе моем дракон, должно быть, почувствовал тревогу.

— Да, — подтвердил он, — но пришла пора действовать, мне претит прятаться и убегать.

— Думаю, я знаю, что делать, — стараясь говорить твердо, сообщил я, глядя на камни, в которые превратился город. Он словно бы еще постарел. Казалось, Форт уже давно, может быть даже вечность, лежит посреди равнины в руинах. Неизвестно откуда взялись молодые вьюны, охватившие своими крепкими объятиями стоящие нетвердо стены. Они стиснули их в своих ладонях с неожиданной силой, перетирая в пыль. Между камней пробилась тонкая трава, ее яркие стрелки шевелились, касаясь мертвых развалин.