Жертвы времени (СИ)

–Что за демоны? – спросил я у пустой улицы сквозь зубы, встал, зло отряхнув от пыли брюки Хорошо, что не в помои упал, вон они темным пятном растекаются поодаль, да сигарету не выронил.

–Не поминай демонов вслух

Я не успел повернуться на голос, прозвучавший из-за спины, когда моего горла коснулось холодное лезвие. Я тяжело сглотнул вставший в горле ком и лезвие едва заметно разрезало кожу, заставив меня на секунду обмякнуть от страха. Разум отказал, уступив место животному ужасу, ноги дрогнули, пустота охватила все мои внутренности. В следующую секунду я уже совладал с собой. Храбрость – ненатуральное чувство. Это совсем не то, что чувство голода или желание спать. Это искусственное орудие придумали люди, чтобы быть хоть немного защищеннее. Ничего общего храбрость не имеет и с яростью. Храбрость – это только холод и спокойствие. Насилие над собой. Уничтожение всего, что может помешать. Убеждение, что надо думать, принимать решение и забыть том, что вложено в нас самой природой: животном страхе ужасе перед болью.

Все, что мне осталось – воспользовался этим величайшим оружием людей и взять себя в руки. Грабитель? Ему нужны деньги? Если бы он хотел убить, то я бы уже лежал в луже крови с перерезанным горлом, хрипя, словно поросенок. Значит, у меня есть шанс.

Сердце замедлило биение.
Сигарета по-прежнему торчала у меня изо рта. Я осторожно, не делая резких движений, поднял зажигалку. Прикурил. Человек за моей спиной не мешал. Тщательно выбирая слова, заставив свой голос казаться спокойным и бесстрастным, я тихо проговорил

–Забирай деньги и выли

За спиной моей разделся ехидный и довольно резкий смешок, показавшийся на удивление неприятным. Я ошибся.

–Деньги – пыль на мостовой, мне нужен ты, – ласково сказал человек. Казалось, он искренне наслаждается происходящим. И еще мне казалось, я вновь опираюсь на что-то плотное, будто сзади был не человек, а стена. Сам Нижний город смеялся надо мной, заставляя разум рождать странные, необычные картины и ощущения. Этой ночью, казалось, я грезил наяву и меня это пугало, может быть даже больше, чем происходящее.

Я прекрасно знал, что с торговцами людьми не договоришься. Это особенный народ, живущий по правилам, которые ведомы лишь им. Они называют свой кодекс "честью и благородством". По мне – они самые обычные преступники и убийцы. В любом случае, даже если ты предложишь им цену вдвое больше, торговец лишь посмеется над тобой. Они никогда не берут денег у своих жертв, довольствуясь тем, что получают за продажу. Пожалуй, это все, что я слышал о работорговцах, но и этого более чем достаточно. Ничего себе я попал в переплет, когда до спасения – до главной улицы – оставались считанные минуты ходьбы!

На самом деле, все, чем я мог руководствоваться – это догадками и домыслами. Что может знать человек Среднего города о самых низших слоях людского общества? К тому же в мире стало слишком много слухов и чересчур мало фактов. С каждым годом безразлично-тихого существования в городах-гигантах у людей становилось все меньше знаний и все больше лживых предположений, достаточно красивых, чтобы их повторяли на каждом углу. Мало кто не тешил себя, сидя вечерами за кружкой выпивки, придумыванием странных баек и невероятных историй, которые прочие доверчивые простофили слушали с открытыми ртами, удивляясь дикости и нереальности рассказа. Чем страшнее, тем охотнее принимались истории.

И вправду, я ведь не верил раньше, что есть торговцы людьми. Рабы теперь нужны лишь для личного увеселения. Ни их труд, ни их органы сейчас никому не нужны. Нам нечего больше строить, у нас есть все. Медицина дошла до своего пика развития и опала, отказалась от трансплантации органов и тканей, указывая на медленное разложение генетического материала. Политика общества решила позволить миру осуществлять естественный отбор, чтобы укрепить человечество. И так везде, весь мир, кажется, приходит в упадок, прогресс замер…

И я тоже замер под ножом мясника. Если речь идет о тех, кому не нужны деньги, переговоры окончены. Пришла пора что-то менять, например хозяину ножа уже пора с ним расстаться! Вытащив сигарету изо рта, я схватился за крепкое запястье и, отстранив опасное лезвие от своего горла, вжал окурок в кожу нападавшего между большим и указательным пальцами Неожиданность всегда работает! Что же, ты не на того напал, думал, я сопляк какой-то?!