Жертвы времени (СИ)

Я так замерз, что, не задавая лишних вопросов, тут же вскочил в седло. Маг накинул мне на плечи одеяло и, подобрав повод, закрепил его на луке седла.

— Демиан! Не спешивайся ради Высших, в такой буран ты непременно свалишься в пропасть. Конь знает что делать, доверяй ему! Ты понял?

— Да! — крикнул я в ответ.

Кивнув, рыжий исчез в вихрях снега, а мой белый жеребец вяло сдвинулся с места. Мешать ему я не стал, закутался в одеяло, чувствуя, как отогреваются руки.

Ветер кричал. Жутко было слышать его гул и биение, будто стоны гигантского животного, придавленного обрушившимися с вершин камнями. Мне казалось, сами горы шевелятся, разбуженные его многоголосьем, а когда я в какой-то момент взглянул в сторону, почудилось, мы идем прямо сквозь мглу. Не было видно камней и дороги, только наполненная движением снега дымка. Захотелось соскочить с коня, чтобы убедиться, что я не завис в воздухе, но ноги слишком замерзли, чтобы лишний раз шевелиться. К тому же Дон был прав: что, если жеребец идет по узкому уступу, на котором нет места двоим? Тогда я спущусь и соскользну в пропасть…

Доверять животному было непросто, мое воображение рисовало узкую каменную тропку и острые обломки скал внизу обрыва. Что, если конь оступится?

Все страхи стирал холод и вынужденная слепота. Кажется, под мерное движение лошади, бредущий сквозь пустоту, я задремал и мне приснился сон, такой яркий, будто я видел и переживал эти картины вживую. Так со мной было в детстве…

Я видел желтый город в зеленых полях, врезающийся мощными башнями в низкое облачное небо. Крыши башен блестели разноцветной черепицей — коричневой, красной, зеленой. Неподвижная картина красоты.

Резкая вспышка молнии сверкнула на горизонте, гром прокатился рокотом над головой Взрыв! Калейдоскопом безумие.

Капли дождя на лице, куски земли летят во все стороны, клубы серо-коричневого дыма, подсвеченные солнцем, устремляются в небо, сливаясь с облаками.

Нечеткие силуэты скачут, мечутся, осыпаются вокруг меня небрежно сброшенным с ветки снегом.

Грохот падающих деревьев, шипение испаряющейся воды, глухой, утробный вой пламени, текущего вверх по замшелым стволам и пожирающего живую, кричащую от боли древесину.

Темнота вокруг и солнце, всходящее на горизонте.

Призрачная птица, несущаяся в облаках.

Хруст, шелест осыпающихся по склону осколков.

Мне страшно, я падаю. Удар. Вода охватывает меня жгучим холодом, но выбраться нет сил. Я словно муха, упавшая в патоку, судорожно дергаясь, пытаюсь всплыть, но меня все глубже засасывает в ледяную темноту.

Передо мной гигантское лицо, имеющее какие-то странные, животные черты. Быстрое движения гибкого тела вокруг. Сжимающиеся кольцами змеиные объятья.

Вода, вскипающая кровью.

Шелест в ушах, эхо, гул, голос.

Пытаясь понять, разобрать, что он говорит, я проснулся и обнаружил, что безвольно повис на спине лошади. Мы заехали в какую-то пещеру, в углу была свалена огромная куча заранее приготовленных дров, аккуратно наколотых из опиленных чурок. Кто-то приготовил эту стоянку.

Дон неторопливо запаливал костер, ножом отсекая узкие тонкие щепы. Едкий и резкий дым медленно наполнял пещеру и неохотно тянулся к выходу, оставляя после себя смолистый аромат. От мага исходило слабое сияние, и серый полумрак наполнял пещеру, давая возможность видеть все вокруг.

Мастер стоял рядом и молча смотрел на меня. Я попытался привстать, но не смог даже пошевелиться.

— Ничего не выйдет, — вымученно сказал я. — Это от холода.

Мастер не ответил, но почему-то покачал головой. Я не чувствовал ни рук, ни ног, не мог сдвинуться с места и маг, похоже, это понимал, потому что сдернул меня с седла и легко поднял на руки.