Жесть

— Поговори с ним, — приказал переговорщику Музиль, зам начальника штаба.

Психологу подали рацию.

— Костя, Костя, ты меня слышишь?

— Да, — откликнулся инспектор. — Кто это?

— Я здесь, за грузовиком. За ЗИЛом напротив вас. Твой напарник нас сейчас слышит?

— Да. У нас у обоих рация включена.

— Отлично… Слушайте, дружище, меня зовут Андрей. Можно без отчества. Я хотел вам сказать, что нет таких недоразумений, которые интеллигентные люди не разрешили бы между собой. Вы согласны? (Он подождал хоть какого-нибудь отклика, но не дождался.) Да и какие, собственно, проблемы? Жертв нет, материальный ущерб смехотворный, со стороны закона к вам минимальные претензии. Так что все, что касается текущего положения дел, легко решается. Что скажете? (И опять никакого ответа.) Другое дело, те обстоятельства, которые побудили вас поступить так, а не иначе. Знаете, вы мужественный человек, и мне понятны мотивы вашего поступка. Скажу больше, лично я, как психолог, не сомневаюсь, что вы здоровы. Кстати, мне сказали на отделении, что они давно бы вас выписали, но главный врач противился. Для разбора вашего случая будет создана специальная комиссия. А пока я хочу попросить вас не торопиться с решением. Обдумайте ситуацию. Здесь для вас приготовили горячую еду, напитки… если пожелаете — любые таблетки. Давайте продумаем, как все это вам доставить…

— Иди в жопу, Андрей, — раздался голос с того конца.

— Как? — опешил военный психолог.

— Со мной рядом уже сидит переговорщик. А если я еще раз услышу твой голос, я раздолбаю рацию в обеих машинах…

…Преступника бил крупный озноб. Вместе с ним трясся и автомат в руке. Инспектор смотрел то на него, то на оружие; парнишку тоже потряхивало.

— Ты все понял? — спросил маньяк.

Он кивнул.

— Тогда — давай…

Костя сглотнул слюну, щелкнул по микрофону. Щелчок, многократно усиленный, разнесся по шоссе. Инспектор начал говорить — медленно, сбивчиво, запинаясь:

— Внимание… Это «цепочка-седьмой»… У нас новые требования… Машину не надо… Он хочет сделать заявление для телевидения, для газет, и вообще… Это его основное требование… Еще должен приехать Ленский… Владимир Алексеевич Ленский, вице-губернатор… Чтобы они сделали совместное заявление… Ленский и журналисты должны приехать в течение трех часов… Должны быть представители центральных телевизионных каналов…

Инспектор прикрыл микрофон рукой и боязливо спросил у маньяка:

— Можно я закурю?

Закурил и продолжил:

— Если это не будет сделано… он… не отвечает за последствия…

…Командир отряда «Альфа» Мохнач бросил в сердцах:

— Козел! Много ты раньше отвечал!

Марина подошла к группе офицеров, составлявших мозговой центр. На нее покосились, но не отогнали. Журналистку знали в лицо.

Полковник ФСБ, начальник антитеррористического подразделения Музиль строго оглядел всех:

— Какие идеи?

— Ни спереди, ни сзади не подлезть. Фура гребаная — как на заказ поставили…

— А если справа? — предложил капитан Гусев. — От ближней обочины?

Все посмотрели на него, как на идиота.

— Под фурой! — воодушевленно закончил Гусев.

— Опасно, — возразил Мохнач. — Заметит — гаишнику не жить. Да и нашим парням — не факт…

Машина Кости Саночкина вдруг подала сигнал. Все замерли, глядя в ее сторону. По краю дороги, на полусогнутых, бежал спецназовец. Тут же — грянула короткая очередь. Брызнул асфальт — прямо перед ногами бегущего. Он вильнул вбок и упал куда-то между машинами.

Голос инспектора вновь вырвался из «матюгальника»:

— Внимание… Он говорит, что будет стрелять по всем… Короче, если кто еще появится…

— Всё! — выдохнул Лебедев, как бы не в силах сдерживаться. — Ребята! Достал! Ну вы же суперы, ну раздолбайте падлу — как угодно… — он встретился глазами с Мариной и осекся.

— Товарищ полковник, а требования этого человека вы даже не рассматриваете? — обратилась Марина к полковнику Музилю. (Тот посмотрел на нее рыбьим взглядом.) — Не такие уж его требования нереальные.

Ответил Лебедев:

— Мариночка… Делайте свою работу. А мы будем делать свою.

— Петр Андреевич, это больной человек, а вина его пока не доказана и не признана судом.

— Я вам скажу по-солдатски прямо — больные должны лежать в больнице. А не устраивать нам «Формулу-один»… с автоматом наперевес… простите, мы работаем.

— Ленского вы не хотите поставить в известность? Его это касается напрямую.

Лебедев уже повернулся спиной к Марине и пошел прочь.

— Да уберите её отсюда на хрен! — была его последняя фраза.

Марина ушла сама.

…Минуя шикарную Мазду МПВ, она внезапно услышала голос полковника Лебедева. Тот возбужденно говорил по рации — почти кричал:

— Что?! Конов приехал?! САМ?! Пропустить, конечно!!! Слушай, сержант, ты его не только пропусти, но и сопроводи, понял? Чтоб не свернул куда-нибудь по дороге…

Четверг, позднее утро. ПОЛКОВНИК