Жесть оцинкованная

Поэтому это не спор, а монолог. Я со своей стороны, когда мне скучно, тыкаю в улитку на какашке. Улитка огрызается. Но сути это не меняет. Улитка утонет!»

Моя хата скраю — монолитнейшая основа бытия россиянина! Его внутренний стержень, его стиль жизни, его уверенность в завтрашнем дне. Мне всё похер, гори всё в аду, вот так живёт изо дня в день россиянин. На всё насрать, да и на себя в большинстве случаев. Мой дом — раковина, унылая панельная коробка в сером рабском бараке с низкими потолками лучше всего подходит россиянчигу. 6 кв. м на рыло, гарантия, что вырастет раб без духа свободы, горбатый телом и душой. Переносная раковина — чорный джып, несёт мягкое бесхребетное тело хозяина от скорлупы унылого барака в не менее унылый бывший совковый завод, ноне бизнес-центр Купеческий-Элит. Но улитку может по пути сцапать злой дядя с феном, и тыкать безвольной мягкотелой жирной массе полосатой палочкой в откормленную харю, всячески издеваться и обижать. И также улитка может намертво присосаться к какой нибудь «теме», и доить из неё бабло, человек-карман. Вот и все активности нашей россиянской улитки: жить в скорлупе, лить слюни, присасываться к жрачке, и гундеть «дядя не бейте» когда выковырнут из раковины.

Кстати, фраза «моя хата скраю» тоже немецкая. «Mein Name ist Hase, ich verneine die Generalfragen, ich wei? von nichts.» Так, для сведения. Но она там пошла от суда: чел нарушил закон, отдал свой студенческий другому челу, и его начали судить (вот дебилы). И для эльфов означает нехорошее поведение веловека. А для нас не то, что норма жизни, а основа жизни!

Поэтому при общении с нашим человеком надо всегда знать, что перед тобой улитка, живущая в уютном оцепенении в своём домике. У ней, улитки, всё хорошо! Плазма, чорный жып и откат. А когда ты пытаешься выковрять улитку из домика, ткнуть аморфной жирной слюнявой харей в то гавно, по которому она ползает, то нарываешься на личные оскорбления, плевки, махания жирными культями, и криками «милицыыыяяяя!».

Не мешайте улиткам. Пусть они живут в уютном оцепенении. И тонут в дерьме.

С зоологическим приветом, ваш ганс.

Об умирающих профессиях

Все мы рано или поздно умрём. Но не умрёт ли раньше нас наша профессия?

Жизнь идёт, всё изменяется, умирают целые города и страны, идеи, люди, направления, религии, взамен них рождаются новые и новые. Также и с профессией, есть умирающие профессии, есть новоделы, и есть вечные. Вечные мы знаем: проституция. В любой форме. Но речь не о них. Поговорим о смерти профессии. Потому что человек сильно ускорил время, и смерть профессии может неоднократно происходить за одну жизнь человека. Безусловно, самых большой пистон вставим программистишкам.

Было время мульон лет назад, и волосатые гориллы хуем груши околачивали. То бишь искали палки и сбивали ими бананы с пальм, а бородатый дедок Дарвин раздавал за это всем паспорт хомо сапиенса. Много воды утекло с той поры, прямохождение вошло в моду, каждая горилла стала именовать себя человеком, а суть то не изменилась: для того что бы жить, приходится вкалывать как проклятому животному. С изменением экономических формаций, кои вы можете почерпнуть в труде вашего «любимого» маркса, отдельные люди стали заниматься выделенным занятием, которое и назвали профессией. Ну а человека профессионала, т. е. живущим за счёт профессии. И оклачивать хером груши стало полезной и даже почётной профессией фермера.

Однако-ж человек не настолько прост и глуп, как подумал боженько. И конечно, всё испортил, потому что алчен безмерно, скотинист и мерзотен. Не прошло и ста лет, как простой фермер с грушевой фермы стал ХуеГрушеРемувером, у нему в штат поставили мерчендайзера с промоутером, а над ними поставили венец творения человеческого — его величество Менагера по Грушингу и коучера по ХуеРемувингу. Тут та всё конечно и развалилось. Но обо всём по порядку.

Каждая профессия с чего то начинается. Вдруг вспухает нечто, что кому то надо делать. И умные люди с горящими глазами денно и нощно развивают тему, костьми ложатся на алтарь своего дела, и полностью своими молекулами переходят в это дело. За примером ходить далеко не надо, достаточно вспомнить любую фамилию из индустриальной эпохи. Скажем Дизель, Эриксон, Попов. Туева хуча умнейших людей. Они придумали. Они гении. Тот, кто придумывает новое, тот гений. Они толкают этот сраный мир вперёд, создавая для последующих хомячков индустрию, рабочие места, и давая им место в этой жизни. Безусловно, мы говорим о капиталистическом обществе, обществе товарного фетишизма, когда все дрочат на джипы. Кстати, эта же категория применима для индустрии искусства. Там всё также, только пафоса и шума больше.