Жёстче мести (СИ)

Постепенно углублялась. Помогала себе рукой. Двигала плоть вверх и вниз в такт голове. Хотелось закрыть глаза от удовольствия. Нельзя. До дома не мог потерпеть, что ли?!

Вообще не спешила. До конца поездки либо собралась сосать? Доставала, давая себе передышку и мастурбируя рукой. Нет, милая, так дело не пойдет.

Переложив револьвер в другую руку, взял ее за зализанные волосы на затылке, прижал к члену, намекая, чтоб взяла нормально в рот. Прическа испорчена, но мне растрепанные нравится больше. Все-таки мой шедевр никому не переплюнуть.

Стоило ей открыть рот, напором надавил на затылок, погружаясь в нее по самые яйца. Аврора замычала и, убрав руку, уперлась в мое бедро. Правильно, и без рук справишься. Я помогу.

Не отпуская, начал двигать ее. Старался сильно за волосы не тянуть, пусть сама ловит ритм. Жестоко делал, не давал передышек, но сейчас мне ее облизывания не нужны. Хотелось быстрой разрядки.

Иногда упиралась ладошкой в бедро, намекая на усталость, я не отпускал. Наоборот ускорял и насаживал ее рот на член как можно глубже.

Только хотел сделать горловое, понял, что конец близко.

— Сейчас кончу, — хрипло простонал, убирая руку.

Каково было мое изумление, когда она не отпрянула. Так и продолжила сосать, только вернула руку на член.

Выпускать семя в ее рот было еще то блаженство. Заливал нежнейший язык теплой спермой. Приняла все до последней капли.

Резко отстранившись, открыла окно и выплюнула содержимое. Тыльной стороной ладошки вытерла губы. Жадно хватала воздух ртом, пытаясь восстановить дыхание.

— Удивила. Не ожидал.

— Что не ожидал?

— Что примешь в рот.

— Это было не обязательно? — растерянная, ну точно цыпленок.

— Ты сама так решила.

— Мог бы сказать! — вновь с ненавистью.

— Я убрал руку, позволяя тебе завершить как захочешь.

Ничего не ответила. Расстроившаяся отвернулась к окну, а мне захотелось ее похвалить. Голодный лев насытился и подобрел.

— Аврора, — позвал, — это было охрененно.

Моя рука легла ей на шею, притягивая к себе. Накрыл губами ее рот, пытаясь проникнуть языком. Не поддалась. Пришлось надавить на шею пальцами сильнее. Я за рулем, у меня нет времени на уговоры. Открыла рот и языки сплелись. Это была моя ей благодарность и убеждение в том, что она не стала в моих глазах другой.

Глава 19

Аврора

Когда мы уже доедем до дома? Казалось, дорога длится вечность. После произошедшего не смотрела на него. В груди столько обиды, что разрывало на части. Как можно выставить человека на аукцион!?

Суммы шокировали. Не от размеров. Пугало, что многие и правда готовы купить чью-то жизнь. Какой-то вообще предложил выкуп. Что это значит? Ночь, понимаю — это проституция. А вот что он имел в виду?

Девушки там были ужасные. Когда меня отвели в другую комнату, успела на них наглядеться. Страшно подумать, сколько они здесь, и какое количество мужчин пропустили через себя.

В их глазах нет смысла жизни. Нет любви к себе. Их речь режет слух и буквально ощущался запах пропитости. Некоторые выглядели приличнее. Думаю, это ненадолго. Скорее всего, просто недавно туда попали.

Когда продали Виктору, чуть со стула не упала. Дошла на ватных ногах и едва не рухнула, спускаясь со сцены. Чего он добивался — не поняла. Решил попугать? Нет! С таким же успехом мог и дома пистолетом помахать. Решил оставить должной? Да! И получилось!

Про покушение на людей вообще молчу! На все сто процентов уверена — Виктор выстрелил бы не задумываясь и не сожалея. Для него ничего не стоит купить человека или убить. Его миром правит безнаказанность.

* * *

— Ты все поняла про мое явное желание брать тебя в любой момент? — стоило заглушить мотор.

— Да, — не оборачиваясь.

— На меня смотри!

— Да! — то же самое, глаза в глаза.

— Свободна! — бросил и вышел из машины.

Я тоже поспешила в дом. Хотелось поскорее смыть с себя весь день.

Забежала в комнату уже с мокрыми глазами. Ничего не видя из-за слез, скинула вещи на пол, заныривая под душ. С горячими каплями нервы окончательно не выдержали и хлынули водопадом по щекам. Буквально обжигали. Я не чувствовала вкуса соли, только ужасно больную горечь.

Села на кафель, обнимая колени, и рыдала взахлеб, словно кто-то умер. И от тяжелой потери никак не могла остановиться. Вывод один — умерла я!

Он сломал меня окончательно.

«Рано сдаваться! Соберись!»

«Не могу! Я не могу больше. Прости, Аврора!»

У меня больше нет сил с ним спорить и что-то доказывать. Все мои попытки оборачиваются против меня. Он не оставляет ни единого шанса хоть на маленькую победу. Мне страшно даже представлять в уме очередную идею. Виктор буквально разносит меня в пух и прах. Не получится с ним тягаться!

Просидела я так очень долго. Подушечки пальцев настолько раскисли, что от нервов начала их расковыривать ногтями.

Ничего не хотелось. Ни есть, ни пить. Закрыть глаза и забыться. Не одеваясь, так и залезла под одеяло, все равно надеть нечего. Белья нет. То и дело перестирываю пару трусиков. Ночнушки нет, одежды нормальной нет.

«И не надо. Мне больше ничего не надо».

Под вздрагивание и всхлипы от истерики, натянула одеяло по самый нос, моментально погружаясь в сон.

* * *