Жестяная королева (ЛП)

Это была его самая крупная работа. В отличие от татуировки с Королевой и Тузом, или птицы на его запястье, или других рисунков на коже, я не спрашивала об этом черепе, потому что точно знала, что это такое. У моего отца было нечто подобное на спине. У Ти Джея тоже.

Череп Эмметта был расколот пополам. Одна сторона была украшена повязкой на голове и богемными украшениями. Цыганка. Замысловатая строчка вокруг глаз и рта была изящной. Эта половина женственная и красивая.

Другая половина черепа была лишена всякой элегантности. Его суровость была прекрасна сама по себе. Татуировка была серебряной, выполненной так, чтобы напоминать металл. Олово. За ним виднелась симфония оранжевого, желтого и красного пламени. Их кончики проходили по верхней части плеча Эмметта и спускались по ребрам.

Затем к основанию позвоночника, девизу клуба.

Живи, чтобы ездить

Броди свободно

— Я был в мотоклубе.

Я перевела взгляд на его лицо. Он поймал мой пристальный взгляд.

— Хм?

Он оглянулся через плечо на череп.

— Я был в мотоклубе. Это была наша эмблема. Нашивка.

— Ты состоишь в мотоклубе? — Я широко раскрыла глаза, надеясь, что придала своему голосу достаточно удивления. — Типа, как в «Сынах анархии»?

— Я ненавижу этот чертов сериал. — Он покачал головой. — Но да, состоял. Больше нет. Мой клуб распался.

— Оу. Какой клуб?

— «Тин Джипси».

Я отхлебнула из своего бокала, мне понадобится все вино сегодня вечером, чтобы помочь говорить неправду.

— Я о них не слышала. А стоило ли?

— Наверное, нет. Мы распались около семи лет назад.

— Что тебя в это втянуло? Твой «Харлей»?

— Нет, мой папа. — Он сделал глоток вина, его взгляд переместился на деревья за его домом. — Мотоклуб «Клифтон Фордж» был основан много лет назад дедушкой одного из моих лучших друзей. Он был привязан к гаражу, где я работаю, и также основан дедом моего приятеля. Тогда клуб был небольшим. Просто группа мужчин, в основном ветеранов, которые любили кататься по выходным и убегать от своих жен.

Я сделала глоток, изо всех сил стараясь держать руки неподвижно и не дать вину выплеснуться через края, так как они грозили задрожать. Он доверял мне. И без расспросов рассказывал о своем клубе.

Эмметт доверял мне.

И это был удар кинжалом в сердце.

— После окончания средней школы мой папа на некоторое время уехал в Калифорнию. Это было до того, как он встретил мою маму. Он много катался и связался с большим клубом. Не присоединился к ним, но увидел достаточно. Когда он вернулся домой в Монтану, он уговорил ребят из «Клифтон Фордж» внести кое-какие изменения.

— Какого рода изменения?

— Название. Мотоклуб «Клифтон Фордж» стал мотоклубом «Тин Джипси». Затем они превратили его в действующий клуб. Они расширились. Ввели некоторые правила. Зарабатывали деньги. Делали больше, чем просто катались по выходным.

— Так что это стало похоже на «Сынов анархии».

Уголок рта Эмметта приподнялся.

— Ты меня убиваешь.

— Прости. — Я рассмеялась. — Я больше не буду о них вспоминать.

— В любом случае, они стали более сильным клубом. Папа был вице-президентом. Я тоже был им в какой-то момент.

— Интересно. Насколько большим был ваш клуб?

— На пике около сорока членов.

— Вау. Это много. — Но не так много, как у Воинов.

Я задавалась вопросом, понимал ли папа, что позволил слишком многим вступить в свой клуб. Он не доверял всем членам, отсюда и видеозаписи, которые можно было использовать для шантажа, если кто-нибудь когда-нибудь переступит черту. Делали ли Цыгане то же самое, или их было слишком мало?

— Я не думаю, что мой отец или другие лидеры когда-либо думали, что это станет настолько масштабным, — сказал Эмметт. — Но ты знаешь, как все происходит. Когда все хорошо, другие люди хотят присоединиться. И какое-то время все было действительно чертовски хорошо.

— Насколько хорошо?

Он сделал глоток.

— Деньги. Сила. Братство. Веселье. Было очень весело.

— Но вы распались?

— Обстоятельства изменились. То, что было весело, стало опасным. Пострадали люди, которые не должны были быть в этом замешаны. А мой отец… он был убит.

— О боже мой, — выдохнула я. — Туз… — Я все еще не могла сказать, что мне жаль. То, что Эмметт потерял отца, вызвало приступ грусти. Но мне не было жаль.

У Эмметта в гостиной стояла фотография Стоуна в рамке. Каждый раз, когда я представляла себе это лицо, его лысую голову и густую белую бороду, я чувствовала прилив гнева.

Потому что Стоун убил моего восемнадцатилетнего брата.

— Он был убит конкурирующим клубом, — сказал Эмметт. — Ублюдки вытащили его из бара и застрелили. Пустив пулю прямо между глаз.

Я вздрогнула. Папа приказал убить Стоуна — возможно, он даже нажал на курок, я не была уверена. Но слышать боль в голосе Эмметта было больнее, чем я ожидала.

Было ясно, что он любил своего отца.

Что ж, я тоже любила своего.

Мы были по разные стороны баррикад в битве, начатой нашими родителями.

— Парень, стоящий за этим, гниет в тюрьме. С меня хватит мести. Сукин сын должен умереть в серой комнате, в полном одиночестве. Я не хочу, чтобы было по-другому.

Я сделала огромный глоток вина, не в силах вымолвить ни слова.

Меня душила ирония.