Жестяная королева (ЛП)

Кристиан никогда не узнает своего дедушку. Шелби этого не допустит. Она никогда не отвезет своего ребенка в тюрьму, и я сомневалась, что в доме есть фотография папы.

— Прости меня. — Я накрываю ее руку своей. — За то, что поверила ему. За то, что заговорила обо всем этом.

— Никогда не сожалей о правде. Я не сожалею. Это больно, но я не сожалею.

— Шел… — я остановилась, увидев лицо своей сестры. Она не была Шелби. Как и я не была Новой.

Ее звали Мэй. Она всегда была Мэй. Вне стен дома моего детства, вне моей собственной проклятой головы, она всегда была Мэй. Единственным человеком, который называл ее Шелби, была я.

Я была так полна решимости проявить себя перед недостойным отцом, заслужить его любовь и преданность, что цеплялась за его ложь. За имена, которые он дал нам. Даже маме не составило труда называть нас Мэй и Джун.

Это я сохраняла связь с прошлым.

— Мэй. — Ее звали Мэй. — Прости, что называю тебя Шелби.

Она пожала плечами.

— Все в порядке.

— Нет, это не так. Тебе это не нравится.

— Не особенно.

— Мне не нравится имя Джун, — призналась я.

Она рассмеялась.

— Тогда измени его.

— Но имя Нова дал мне отец. Оно похоже на ложь. Но…

— Имя Нова принадлежит тебе. — Она сжала мою руку. — Так было всегда. Я никогда не была Шелби. И никогда не хотела ей быть. Но ты Нова, не из-за него, а потому, что ты такая, какая есть.

— Было бы странно сменить имя? — Как бы я объяснила это своим коллегам? Или вообще кому-нибудь? — Джек подумает, что я сумасшедшая.

Она мягко посмотрела на меня. Взглядом, который сказал мне все. И осознание поразило.

— Он знает, — выдохнула я.

Все эти годы я думала, что Джек не знал ни о нашем отце, ни о нашем детстве. Но он знал.

— Конечно, он знает. — Она кивнула. — Ты рассказываешь правду мужчине, которого любишь.

Джек знал о нас. О нашей семье. Он всегда знал. Он называл ее Мэй, потому что она хотела, чтобы ее так называли, а не потому, что ее личность была секретом. Потому что она полностью доверяла ему.

— Боже, я облажалась с Эмметтом.

— Ты говорила с ним?

— Нет. — Что еще можно было сказать? Он ясно все дал понять в тюрьме. Я была лгуньей, и он мне не доверял. И я ни в малейшей степени не винила его.

— Что ты собираешься делать? — спросила Мэй.

— А что тут можно сделать?

— Ты любишь его.

— Я люблю его.

Она подвинулась, наклоняясь ближе, чтобы поцеловать меня в щеку. Затем встала с дивана и подняла с пола своего сына.

— Может, нам пойти одеться, приятель?

Он пробормотал что-то, как делают это двухлетки, когда они поднимались по лестнице в его спальню.

Моя кофейная кружка была пуста. Снег на улице перестал падать, и ярко светило солнце, его белизна почти ослепляла. Из водосточных желобов медленно стекали капли, хлопья уже начинали таять. Как и ожидалось, это продлится недолго, и дороги, вероятно, уже были расчищены.

Я взяла свой телефон с прикроватного столика и отправила электронное письмо своему боссу, сообщив, что не приду сегодня в офис, объяснив, это тем, что я плохо себя чувствую. Затем я поднялась с дивана и поспешила в гостевую спальню, снимая позаимствованную одежду и меняя ее на тот наряд, в котором была, когда пришла в пятницу вечером.

Когда моя сестра и Кристиан спустились вниз, она, казалось, совсем не удивилась, увидев, что я надеваю пальто с ключами от машины в руке.

— Веди машину аккуратно. — Она улыбнулась.

Я прижала дрожащую руку к сердцу.

— Наверное, это глупо.

— Наверное.

— Он, вероятно, захлопнет дверь у меня перед носом.

— Но может и не захлопнуть.

Но может и не захлопнуть.

Я обняла сестру на прощание и поцеловала племянника, затем поехала домой, чтобы быстро принять душ и переодеться, прежде чем выехать на шоссе между штатами.

Ни одна поездка никогда не занимала так много времени. Дорога тянулась бесконечно, и мили пролетали с ледяной скоростью, несмотря на то, что я не нарушила ни одного ограничения скорости. Но, наконец, несколько часов спустя знакомый зеленый знак приветствовал меня в Клифтон Фордж.

Снова проезжая по городу, я словно увидела его другими глазами. Он так долго был вражеской территорией, что я не позволяла себе по-настоящему оценить его. Я хотела пойти в закусочную в центре города и посидеть за одним из их столиков, вместо того чтобы покупать еду навынос. Я хотела заскочить в кофейню выпить латте с булочкой. Я хотела прогуляться по центру и показать свое лицо этому сообществу.

До сих пор я рассматривала этот город только как временный. Теперь я хотела принадлежать ему.

Если Эмметт примет меня.

Вероятно, он был на работе, а это означало, что, если я не хочу ждать весь день, мне придется найти его там. Поэтому, я направилась знакомым маршрутом к гаражу.

Как я смогу просто взять и заехать на стоянку? Как я смогу показаться на глаза его друзьям и коллегам? Как я смогу посмотреть на развалины, которые были бывшим зданием клуба?

Но я продолжала вести машину, подавляя свой страх.

Сегодня в Клифтон Фордж тоже пришла туча, но под теплым послеполуденным солнцем дороги были просто мокрыми. Сквозь тающие сугробы пробивались пучки бурой травы.