«Жесткая» инструкция по выживанию, или Зимняя сказка

После этого стали советоваться, что нам делать дальше. Начинать рыть снег, чтобы попасть к этим развалинам, не имело никакого смысла. Первоначально к своим домам и домам своих родственников хотели попасть все. Но после этой картины, уже никто не хотел увидеть подобное, и мы единодушно решили даже не пытаться посетить их. В итоге у нас оставалась одна задача, поиск выживших и обнаружение какой-нибудь управляющей, государственной структуры.

На часах было уже два часа дня, до Москвы мы добирались почти пять часов, поэтому было решено пообедать. За обедом после жаркого обсуждения, пришли к консенсусу. Что самое вероятное место, где могут остаться живые люди, это глубокие станции Метро. Властные структуры, обязательно должны были остаться в Кремле. По ходившим сплетням, там глубоко под землёй имеется большой бункер, снабжённый всем необходимым, для длительного выживания и к нему подходила ветка специального Метро. По общему мнению, очень глубоко земля не должна была промёрзнуть, у нас скважина была глубиной 87 метров и она бесперебойно давала воду.

Решив таким образом двигаться в центр, начали думать, как туда проехать. Наверняка двигаясь по радиальным проспектам, мы не сможем объехать рухнувшие эстакады и мосты. Да и дороги скорее всего завалены обломками, а если и были расчищены, то для проезда нормальных машин. У нас же радиус поворота, особенно у УРАЛа был очень большой, да и высота с кунгом была выше пяти метров. Если даже мосты не рухнули, он не прошёл бы ни под одним мостом. Да и ГАЗон был высотой два сорок и, учитывая высоту снежного покрова, он тоже бы под ними не проехал.

Поэтому подумав, договорились — по радиальным улицам не ехать и вообще в сам город не заезжать. А по кольцевой автодороге добраться до Москвы реки, в районе Копотни и по ней доехать до центра, до Кремля. По опыту проезда по реке Ока мы знали, что даже между рухнувшими пролётами мостов, по реке всегда можно проехать и даже на таком монстре как УРАЛ. Если же всё-таки не удастся проехать на больших вездеходах, то тогда двое поедут на снегоходе. Но всё равно мы проверим, что творится в центре Москвы и есть ли в Кремле какой-нибудь управляющий центр власти.

Обговорив всё это, мы в три часа дня, тронулись по кольцевой автодороге в сторону Каширского шоссе, задумав напротив ТЭЦ выехать на поверхность реки. По моим воспоминаниям берег там был низкий, и с внешней стороны МКАД набережной не было, то есть ничто не препятствовало выезду на заснеженную гладь Москвы-реки.

К реке мы подъехали, когда на улице уже стало совсем темно, поэтому пришлось сделать остановку на ночь. Рисковать мы не имели право. Лезть наобдум, в темноте по незнакомой, пересечённой местности, было чистое безумие. И было решено, только при свете дня найти безопасный путь, по которому можно будет выехать на поверхность реки. Правда саму поверхность сейчас было определить трудно, её выдавала только снежная ложбина между остатками строений, по кроям этой ровной полосы нетронутого снега.

После увиденных разрушений и отсутствия следов жизнедеятельности людей, мы долго не могли уснуть. Хотя Володя чтобы снять полученный всеми стресс, достал из своих запасов, сначала одну бутылку виски, потом в восемь часов вечера ещё одну. Так мы сидели, распивая её почти до двенадцати часов ночи, при этом все были задумчивые и мрачные. Никаких следов проезда, какого либо транспорта по кольцевой автодороге мы тоже не заметили.

Утром встали в восемь часов, настроение, конечно, было мрачное, но всё равно появилось какое-то ожесточение и жажда деятельности. Разогрев, уже готовый завтрак и перекусив, как только стало светло, поехали искать безопасный спуск на поверхность реки. Его мы нашли только на территории области, отъехав от МКАД километра на три. Выехав на русло бывшей реки, по ровной не отмеченной никакими следами поверхности, мы поехали в сторону центра города.

Снег был уже слежавшийся, поэтому наши гусеницы оставляли, совсем неглубокую колею. Проезд между обрушившимися пролётами мостов, кольцевой автодороги, как я и предполагал, был, и довольно широкий. Сколько мы не проезжали мостов через реку, все они были разрушены. Очень много было повреждённых и обрушившихся домов, которые стояли вдоль набережной реки. Нигде не было видно человеческого присутствия, следов животных и птиц тоже никто из нас не заметил.

До появления, на две трети засыпанной, кремлёвской стены, ехали около двух часов. Подъехав к ней ближе, мы остановились и начали через бинокли всё внимательно осматривать. Никаких следов жизнедеятельности человека никто не увидел. Сама стена, на видимом нами участке, была в двух местах разрушена. Из всех видимых башен, относительно целыми оставались две, вместо остальных виднелись только холмы снега.