Жесткий контакт

Речь перед посетителями заведения мент в кожанке сопроводил демонстрацией собственного служебного удостоверения в раскрытом виде. Говорил громко, почти орал, чтоб всем было слышно, чтоб переорать визгливого солиста группы “Дэ Зэ”. И его все услышали. Все, кто был в баре, оцепенело замерли на своих местах, не решаясь лишний раз пошевелиться. Даже глухой бармен Кока все понял, когда отвернулся от телевизора и увидел красные корочки удостоверения.

Глава 5 ЧИСТЫЙ

Автобус с надписью “Интурист” вдоль правого борта мчался по Ленинскому проспекту, проскакивая перекрестки на желтый, нагло перестраиваясь из одного ряда в другой, не сбавляя скорости и беспрестанно пугая любителей чинной, неторопливой езды требовательным пиканьем клаксона. Как только лейтенант ГИБДД Пилипчук увидел хулиганствующий автобус, в лейтенантской груди все оборвалось.

– Сердюков! – толкнул лейтенант сонного напарника за рулем. – Глянь, чего делается! А ну, включай мигалку и по газам!

Сердюков тяжело вздохнул, выполняя приказ старшего по званию. Опять! Опять Пилипчуку неймется. Нет бы сообщить по рации о нарушителе дорожного движения, предупредить патрули впереди и спокойненько кататься по вверенному участку. Нет! Фиг! Копыто в горло! Лейтенанту Пилипчуку охота в казаков-разбойников поиграть! Добро бы еще догнали автобус и сняли с лихого водилы всю, что есть, наличку, так опять же фигу-две! Пилипчук у нас, видите ли, принципиальный служака. Взяток не берет, кайф ловит, когда власть свою показывает, хлебом его не корми, дай полосатой палкой перед мордой нарушителя помахать!

– Сердюков! Газу! Давай, давай, жми! – брызгал слюной Пилипчук, вцепившись в микрофон громкоговорителя. – Подрезай “зилок”, не бзди!.. Ат, так его, скотину! Перестраивайся в крайний левый! По центральной жми! Жми давай!!!

От старого, довоенного “Мерседеса” ДПС шарахались перепуганные частники. Проклиная тот день, когда попал в пару с чумным лейтенантом, флегматик Сердюков крутил “баранку”, вдавливая в пол до отказа педаль газа. А Пилипчук, весь без остатка отдаваясь азарту погони, все покрикивал:

– Не тормози, проскочим!.. Ии-ех! Проскочили, ядрена кочерыжка! Обгоняй! Обгоняй автобус! Справа! Справа, говорю!

“Мерс” вышел на финишную прямую. Зажмурившись, Сердюков наподдал и поравнялся-таки с “Интуристом”. Пилипчук щелкнул тумблером, прижал пластмассу микрофона к губам, и выносной мегафон заорал суровым голосом лейтенанта на всю улицу:

– Водитель автобуса “Интурист”! Немедленно остановитесь! Я сказал…

Но повторить сказанное лейтенанту на довелось. Автобус резко тормознул.

– Сердюков! Стопорись!

Ремни безопасности спасли грудную клетку сержанта Сердюкова от удара о рулевое колесо. Стирая резину об асфальт, милицейский “мерс” остановился голова в голову с автобусом. Чуть было не наподдал по заднице “Мерседесу” следовавший сзади “Москвич-люкс”. Повезло – чайник в “Москвиче” изловчился, свернул и проехал впритирку с милицейской машиной, даже не царапнув ее.

– Мать-перемать! – Пилипчук рванул ремешок, удерживавший его лейтенантскую спину вплотную к спинке кресла. – Я этому автобусу! Я этого “Интуриста”! Я его! Их! Всех перемать! Мать… ать!..

Задыхаясь от злобы, Пилипчук выскочил из машины, вприпрыжку подбежал к дверце автобуса, долбанул по ней кулаком что есть силы. Левым кулаком. Правый кулак лейтенанта тискал резиновую рукоятку полосатого регулировочного жезла.

– Открывай, мать твою в лоб!

Глазами навыкате Пилипчук таращился на собственное отражение в затемненных стеклах автобуса. Отражающийся в мрачных окошках милиционер Пилипчуку нравился. Лихой мент! Такой кому хошь раскроит полосатой палкой рожу и не поморщится!

– Открывай, я сказал!!!

Автобусная дверь не спеша отъехала в сторону, Пилипчук взлетел вверх по ступенькам и столкнулся нос к носу с молодой симпатичной женщиной. Занесенный для удара черно-белый жезл застыл вместе с согнутой в локте правой рукой лейтенанта. Гневный взгляд сполз со смуглого женского лица ниже, туда, где сквозь прозрачную блузку просвечивали красным соски.

– Лейтенант, ты прежде, чем гонки устраивать, номер автобуса по компьютеру пробил? – спросил спокойный, слегка насмешливый мужской голос.

Пилипчук повернул голову и увидел… Боже ж ты мой! С десяток спецназовцев в полной защитной форме. Сами по себе высокие, крупногабаритные парни, в шлемах, бронежилетах, наплечниках и налокотниках выглядели настоящими великанами. Каждый из отборных солдат едва помещался на сдвоенном пассажирском сиденье. В проходе торчали ножищи в шипастых наколенниках, в пластинчатых сапогах с проклепанными сталью подошвами.

– Подбери челюсть, летеха. Тебя спрашиваю: пробил номер “Интуриста” прежде, чем в бега пускаться? – С Пилипчуком говорил гигант, сидевший ближе всех. От прочих говоривший отличался отсутствием шлема и, наверное, возрастом. Морщинистое, обветренное лицо, седые длинные волосы, черная, коротко стриженная бородка – ни дать ни взять дядька Черномор, предводитель поредевшего в боях отряда богатырей.

– Разговаривать разучился, лейтенант?