Жесткий контакт

Ржавый корпус вертолета, вернее, то, что осталось от корпуса, более всего напоминал скелет доисторического ящера. Машина выгорела, что называется – дотла. Упала машина целехонькая. Не менее странно, что не взорвалась. Упала и загорелась. Странно, но вокруг не видно обгоревших березовых пеньков. Как и прежде, березы кругом одна к одной, ладные да стройные. Словно в парке. И скелет вертолета среди белых берез. Врос в землю, будто его вкопали в ухоженный зеленый газон.

Арбуй прошел рядом с бывшим вертолетом и даже головы не повернул. Алекс наплевал на инструкции проводника, остановился, потрогал пальцем рыжий металл. Арбуй свистнул. Алекс вытер о штанину испачканный палец, бегом потрусил за проводником.

Сегодня за весь день пути Алекс ничего, кроме требовательно зовущего посвиста, от Арбуя так и не услышал. Вчера проводник был более разговорчивым. Если, конечно, можно назвать “разговорчивым” человека, который пропускает мимо ушей десяток твоих “почему?”, а потом вдруг отвечает на “почему номер два”, например. А ты, давно отчаявшись получить ответ на очередной вопрос, уже успел забыть, о чем спрашивал полтора часа назад, тебя уже куда больше второго мучает “почему номер десять” и начинает терзать еще не высказанное “номер одиннадцать”.

Вчера Алекс узнал, что Арбую, дословно – “плевать с высокой колокольни” на то, кого он ведет к истинно чистым. Хоть сына Кахуны, а хоть и папу римского. Плевать! С колокольни! С высокой! За услуги проводника Арбую “забашляли” комплект “лазурчиков”, сиречь – источников питания Лазарева, и цена его устраивает. Остальное – мелочи. Но мелочи важные. В первую голову Чистый (речь шла об Алексе) должен обращаться к Арбую на “ты” (это запросто). И должен переодеться (а это зачем?). Приемлемая форма одежды для путешествия в Белый Лес, по мнению проводника, – кирзовые сапоги, портянки, исподнее, брезентовые штаны, рубаха и телогрейка. Не более семи предметов (почему?). Оружие, съестные припасы и прочее необходимое в походе (даже зажигалку) брать с собой Алексу категорически запрещается. Все, что надо, возьмет и понесет Арбуй (хочется мужику горбатиться – кто против?). Второй пункт запретов касался попутчиков. Никаких попутчиков! (А за два комплекта “лазурчика”?) Никаких! Графу, как он ни протестовал, пришлось остаться в поселке. Почему? На это “почему” Арбуй ответил, когда они уже вышли из поселка. В Ближний Лес нельзя идти гурьбой. До Ближнего Леса с Большой Земли возможно добраться только группой не более трех человек (почему?). Четверо неминуемо погибнут в пути (Как? От чего?). Добрались до Ближнего Леса – ради бога, кучкуйтесь. Собрались обратно на Большую Землю – извольте вновь пробираться тройками. По аналогии, Белый Лес погубит путников в количестве более двух. Обязательно погубит! Лишь вдвоем можно входить в Белый и топать до определенного (какого?) предела. Далее, за (непонятно каким) рубиконом стремящийся к истинно чистым путник должен остаться один. И последнее – путешествуя по Лесу, “ходок хренов” (выражение Арбуя) обязан слушаться проводника беспрекословно, как собака. Иначе… “Смерть?” – улыбнулся Алекс. “Хуже”, – серьезно ответил Арбуй.

Удаляясь от погибшего вертолета, Алекс решал – спрашивать у проводника про сгоревшую машину или не унижаться? “Фиг с ним, спрошу! – решился Алекс. – Если выяснится, что полеты над Д.З. потенциально опасны, то… То это и без меня известно командованию. Спрошу, ПОЧЕМУ летать над Д.З. опасно. Вдруг ответит”.

Арбуй стоял возле особенно толстой березы. Стоял столбом. Такого еще не случалось. Обычно отставшего Алекса проводник не дожидался, и Арбуя приходилось догонять, ориентируясь по издевательскому свисту. Впрочем, за целый день Алекс и отставал-то всего раз-два. Так что о повадках Арбуя судить рано.

Низкорослый, широкоплечий Арбуй стоял, задрав голову. Черные с проседью волосы свисали на берестяную торбу за спиной проводника. Смешно топорщились его неухоженные усы, вызывающе торчала острая бородка а-ля Дон Кихот. Чем-то Арбуй походил на собаку породы шнауцер, окраса “перец с солью”. Забавная внешность у проводника. Пока не встретишься с ним глазами, так и тянет улыбнуться. А заглянешь в бездонные колодцы слегка раскосых глаз, и сразу мороз по коже.

– Ведьмина метла. – Арбуй указал концом спаренных стволов охотничьего ружья на скопление сухих веток, застрявших в зеленой кроне дерева – Вихрево гнездо. Ходу отсюда. Не отставай, Чистый.

Арбуй пошел. Быстро. Сгорбившись под тяжестью торбы, опираясь на ружье, как на палку.