Жесткий контакт

Выхожу на улицу, оставляя мужичонку валяться в углу под почтовыми ящиками. Мужик стонет, не в силах вымолвить ни слова. Хорошо я его «задел», право слово – хорошо! А Фенечка балансирует на плече, трется мордочкой о мою щеку. Чем лучше я узнаю людей, тем больше люблю кошек. Мне нравятся и кошачья независимость, и когда, как сейчас, мокрым носиком в щеку. Нравятся мягкие лапки, в которых прячутся острые коготки. Нравится потусторонний взгляд зрачков-черточек. Я люблю кошек и не люблю людей. Пожалуй, кроме родителей и давно погибшего брата, нечто похожее на влюбленность я испытывал лишь в ранней юности к девушке Светлане, и Фрейд здесь совершенно ни при чем, то чувство абсолютно не имело половой подоплеки.

Витас вышел навстречу, помог – взял «дипломат», открыл передо мной дверцу. Освободившейся от чемоданчика рукой я пересадил Фенечку с погона на грудь и занял свое место в машине.

Витас воспринял появление Фенечки без всяких лишних эмоций. Полагаю, он бы не выказал особого удивления, появись я из-за угла, скажем, в обнимку с удавом.

Олеся, в отличие от Витаса, посчитала необходимым промурлыкать: «Ути-пуси, какой котеночек, какая прелесть!» Губы Олеси улыбнулись, но глаза излучали обычный равнодушно-расчетливый холодок.

Устроившись в кресле, пристроив палку между колен, я хорошенько размахнулся и залепил даме за рулем звонкую пощечину. Тыльной стороной ладони стер улыбку с красивого лица, высек сноп злобных искорок из ледяных глаз и спросил тихо, вежливо: «Кто работал товарища майора?» Ее губы снова улыбнулись, вызывающе и дерзко, а острый кончик розового язычка слизнул смазанную помаду. «Я», – ответила Олеся. Плохо работала, стерва! Подумаешь, уложила в постель мента через два часа после якобы случайного знакомства в метро, тоже мне достижение! Ну, совратила образцового семьянина, разговорила Колю на темы героических мусорских будней – и чего? А ничего! Про многое он ей рассказал, в том числе и про исчезновение писателя упомянул. О рукописи смолчал. Его право умалчивать, ее обязанность влезать в душу и работать тему. Почему я узнаю о существовании машинописного романа сегодня из беззубых уст Музы Михайловны, а не вчера из телефонной беседы с питерцами накануне отъезда?