Жесткий отказ (ЛП)

Это заставило меня задуматься, что его должно быть использовали из-за его карьеры, и моё сердце немного разбилось. Я потянулась рукой через пространство, чтобы скользнуть ладонью по гладкой поверхности его дельтовидных мышц и коснуться линии роста волос на затылке.

— Так ты хочешь отношений? — Он это имел в виду?

— Я… — Он сжал губы и маленький шрам на его подбородке стал светлым на фоне его загорелой кожи. — Я…

Он не смог закончить фразу.

— Тебе необязательно отвечать.

Я не хотела давить на него — это было наше первое свидание, и это было не моё дело.

— Кто-то, должно быть, видел, потому что в каком-то дрянном блоге есть не очень приятная статья с фотографией — кстати, ты выглядишь потрясающе, мне нравится это платье…

— О, спасибо!

— Сосредоточься, Миранда, дело не в платье.

— Прости.

— И страшна не фотография, потому что там ты и он, а ужасна подпись, и я не хочу, чтобы ты её видела. Так что, пожалуйста, просто не ищи это по хэштегам.

— Но…

— Я серьёзно.

— Хорошо, но разве ты не захотела бы увидеть это, если бы это была ты?

Моя лучшая подруга делает паузу.

— Послушай, я пытаюсь оказать тебе услугу, и, возможно, сейчас самое подходящее время нанять меня в качестве твоего пиар-агента.

Пиар-агента?

Дело в том, что она звучит чертовски серьёзно.

— Ты под кайфом? — На кой черт мне нужен пиар-агент?

— Конечно, я не под кайфом! Я хочу уберечь тебя!

— Уберечь от чего?! Ты и так не даёшь мне заглянуть в интернет!

— Потому что тебе это не понравиться! — Она практически кричит в трубку. — Боже, я хочу оторвать кому-нибудь яйца за это!

Королева драмы.

— Да ладно, насколько всё может быть плохо? Итак, они опубликовали нашу фотографию — и что с того? — Я изо всех сил стараюсь звучать обыденно, хотя то возбуждённое трепетание, которое раньше росло у меня в животе, запускает медленную спираль страха.

Клэр в ярости.

— Разве ты не слышала, что я сказала? Фотография прекрасна — вы оба выглядите очаровательно, такие милые, хихикаете друг над другом. — Она издаёт рвотный звук. — Я не хочу, чтобы ты видела подписи и сопутствующую им статью.

Это заставляет меня задуматься.

— Как думаешь, Ной видел это?

— Гарантирую тебе, что так и было, — усмехается она. — На этого чувака работают люди, чья работа состоит в том, чтобы разгребать подобное дерьмо.

— Тогда… — Я смотрю в окно справа от себя, на здание из красного кирпича через дорогу, с ярко-синей дверью. — Почему он не позвонил мне? Я ничего не слышала от него с сегодняшнего утра, когда он ушёл.

— Может быть, он ждёт.

— Чего?

Клэр молчит.

— Я не знаю.

— Насколько всё плохо, если отбросить драматизм и истерику? — Мне нужно знать, потому что я собираюсь посмотреть, и ничто из того, что она может сказать, меня не остановит, но я хочу быть готовой.

— Очень плохо.

— По шкале от одного до «я хочу свернуться калачиком и умереть».

— Девять.

— Что? — кричу я в ответ. — Что, чёрт возьми, такого там могли написать? — Я вскакиваю со стула так быстро, что он чуть не опрокидывается. — Мы просто ужинали, ради Бога, мы не трахались за обеденным столом!

— Успокойся! Где ты находишься? Я сейчас приеду.

— Нет, не надо, я в порядке. Всё будет хорошо. — Что бы это ни было, потому что я этого ещё не видела.

— Какой адрес твоего нового места обитания, мисс Популярность?

Мне приходиться достать конверт счёта за электричество и прочитать ей адрес, ещё не выучив его наизусть.

— Но, честно говоря, со мной всё будет в порядке. Тебе необязательно мчаться сюда сломя голову.

— Хорошо. Но только… не смотри, ладно? Пожалуйста.

— Я не буду, — говорю я, скрестив пальцы за спиной.

Это реально плохо.

Хуже, чем сказала Клэр, и я хочу свернуться калачиком и умереть.

Зачем я смотрела?

Почему не послушалась?

Потребовалось меньше минуты, чтобы найти первое упоминание о нас с Ноем — мы сидим за столом в «Мейсоне», улыбаясь друг другу, совершенно не обращая внимания на то, что кто-то делает нашу фотографию. Без моего согласия.

Без его согласия.

«Это происходит постоянно», — сказал он тогда.

Что ж, неудивительно, что он не появляется на публике. Неудивительно, что не захотел приходить, чтобы купить бейсбольные карточки и рисковать попасть на первую полосу «Дейли ньюс».

Первый источник не был ужасным, сопровождался скучной статьей с небольшим количеством информации — слава богу, в ней не было моего имени. Меня окрестили «спутницей».

Спутница? Звучит так, будто я эскортница, но… неважно. Отлично. По-прежнему анонимно.

Второй и третий источник? Ненамного лучше, но всё же достаточно некорректно.