Жесткое принуждение

Стоп, что значит испорчена? Кем? У меня дежавю… Я не рассказывала еще никому, но у меня была одна нелепая ситуация в жизни. Ко мне много раз клеился отец Андрея. Каждый раз, когда мы приходили к ним и когда они с Андреем крепко выпивали, его отец подходил ко мне и начинал не “совсем по-отцовски” обнимать. Сначала я терпела, не хотела портить с ним отношения, но потом начала давать отпор. Мне не нужны были проблемы с мужем и я дала понять этому старому кобелю, что ко мне не стоит подваливать. После этого я под любым предлогом избегала ездить к ним и вовсе забыла эту наглую и слащавую рожу. Я даже голос его не помню, только ухмылку, когда он сидит за столом и смотрит на меня.

Реально, память такая странная штука! Помню этого человека и сколько проблем он пытался мне доставить, а все лицо, голос – не помню! Видимо мозг защищает так психику от травм. Но вот его поворот головы и этот наглый взгляд, эту ухмылку – помню, как сейчас!

Через месяц после того, как я ему запретила к себе прикасаться, нам надо было ехать на день рождения к матери Андрея. Мой, конечно же, снова напился и сразу же вырубился. Гости разошлись, а именинница, в этот раз, ушла спать пораньше.

Я уже была беременна на седьмом месяце. Он снова подошел ко мне и стал трогать мой живот. Мне это не понравилось и я попросила его прекратить. Он был выпивший и очень разозлился на меня. Сказал, что я нагуляла этого ребенка и что я очень грязная. Грозился раскрыть какую-то страшную тайну моему мужу. Я просила его прекратить говорить мне эти гадости, стала плакать. Спрашивала, что я ему сделала плохого, но он не унимался.

Он резко подлетел ко мне и зажал сзади в своих объятиях, стал грубо тискать мою грудь, а я начала вырываться. Тогда он прошептал мне на ухо, что сейчас ударит меня по животу и убьет моего ребенка. Я испугалась, и замерла. А он стал спускать свои руки ниже.

Я плакала и умоляла его остановиться, но его наглые руки трогали мою промежность. Он быстро стал расстегивать свои штаны и я уже думала, что сейчас он меня изнасилует, но в этот момент проснулась его жена и стала звать его. Он быстро застегнул штаны и наклонившись сказал мне, что в следующий раз он выполнит свое обещание и отымеет меня во все дыры.

Потом он сказал эту странную фразу, что он мог бы сделать меня своей шлюхой, если бы захотел, но я уже испорчена… Я тогда совершенно не поняла, что он имел ввиду, но была благодарна судьбе, что мать Андрея проснулась очень вовремя. Кто знает, может быть я бы потеряла ребенка, если бы он осуществил свой коварный план?

Сейчас Сергей мне говорит тоже самое… Я испорчена! Кем испорчено? Что это значит? Что я грязная? Или после его дружков испачкалась? И не спросишь ведь, что он хотел этим сказать. Снова разозлиться…

Он помогает мне вылезти из ванной. Я стою напротив него, а он улыбаясь смотрит на меня сверху вниз. Этот взгляд настолько прожигающий и унижающий, что мне хочется провалиться сквозь землю!

Наслаждается, паразит, моим жалким видом! Ненавижу его! Ненавижу и кажется, люблю…

Он выходит из ванной не говоря больше ни слова. Я стою, как идиотка и не знаю, что дальше делать. Выхожу из ванной, нахожу свой халатик и сажусь в кресло. Жду, когда за мной придут. Боюсь выходить сама.

Через минут двадцать пришла помощница Сергея, и сказала, что отведет меня в мою комнату. Идем молча. Заходим в спальню и вдруг я чувствую, как меня накрывает. Я начинаю рыдать. Не могу сдерживать себя. Безымянная смотрит на меня с сочувствием. Обнимает. Что-то шепчет, гладит. Боже, до чего я докатилась? Чем я заслужила все эти унижения? Я никогда и никому не делала ничего плохого! Никогда не изменяла мужу. В церковь не ходила, но ведь это не такой страшный грех, чтобы вот так наказывать меня за это?

Если бы вернуть время обратно, то я бы пыталась сбежать, или постаралась не перечить ему. Все бы было по-другому… С Надей бы было все в порядке, а теперь… Я в плену у монстров, подруга пропала, перспектива ближайшего будущего – ужасна!

– Милая, у тебя что-то болит? – спрашивает меня безымянная и смотрит на меня.

– У меня разве что только пятки не болят! – пытаюсь улыбаться я, но у меня это получается с большим трудом. – Я не смогу здесь находиться, не смогу через это снова пройти!

– Сможешь! Ты все сможешь! Возьми себя в руки! Не будь тряпкой! Если ты будешь умной, то выживешь! – она говорит это с такой эмоцией, что я сразу же перестаю плакать и начинаю на нее смотреть со страхом.

– Думаешь, ты одна такая? Бедная девочка, попала в беду, помогите мне, кто-нибудь! Ты знаешь, сколько по всему миру таких как ты? Сидят в гораздо худших условиях! Их режут на куски и каждый день пытают так, что тебе и не снилось! А тебя что? Выпороли? Показали БДСМ-игрушки? И что? – она уже задыхается, нервничает. Замолкает и отворачивается. Сейчас сама разревется. Видимо, я ее чем-то задела за живое.

– Ложись отдохни, вечером наверное еще клиент приедет, – тихо добавляет она.