Жестокая нежность 2 (СИ)

— Думаешь, не узнала это белье?!! — продолжает кричать, потом обессилено опускается в кресло. — Он должен был вернуть пакет, в итоге нахожу в пиджаке…

— А ты не пробовала мужа спросить?

— Нет… — вытирает лицо руками. — Разве не ясно… Бегал же за тобой. Наверное, увидел и чувства вспыхнули вновь…

«Таня, Таня… Как тебя успокоить?» — не с тем связалась: такие, как Артем, не умеют любить, лишь владеть на уровне вещи… И главное, мне не нужен, ни в каком виде и качестве. Какие бы пламенные речи не говорил.

— Когда он пришел, сразу сказала: в его визите нет смысла и можно выбросить, — пояснила.

Она непонимающе уставилась.

— Ну, не надену белье, которое видел и трогал другой мужчина, — тоже присела, — для меня это слишком интимно.

— Тогда почему это оказалось у него? — ткнула пальцем в кружево.

Пожимаю плечами. Сама не знаю, зачем взял? Думать противно об этом, и расстраивать Таню тем, что заметила недостающий предмет одежды — не хочу. Поводов не давала. И почему должна отвечать за чужие поступки и мысли?

— Послушай… Для меня существует только моя семья, а муж — первый мужчина, никого не было, кроме него.

— Первый? — ее голос странно звучит. — То есть, те слухи о тебе — полный бред?

— Какие слухи? — искренне удивляюсь, чувствуя себя дурой, за спиной которой что-то происходило.

— Ой…

Таня закрывает рот рукой и отрицательно мотает головой.

Глава 7

Глава 7.

— Какие слухи?! — повторяю свой вопрос и вижу, как Таня меняется в лице, ей стыдно.

— Э…э… ну… Я уже поняла, что все ложь…

— Выкладывай! Думаешь, заикнулась и в кусты?!

— Честно, не знаю, кто слухи пустил… — она наклоняется ко мне, и голос становится тише. — Поговаривали, будто ты оказываешь «особые» услуги за деньги…

— Что?! — даже не знаю, как назвать услышанное. Не сложно догадаться, о чем речь.

— Все же знали о твоей семейной ситуации, больного отца, нехватке денег…

Встаю с кресла и расхаживаю по кабинету, пытаясь совладать с разворачивающейся злостью внутри. Первый раз слышу об этом: получается, на меня смотрели и видели шлюху?

— И как, скажи?! — гневно смотрю, ее глаза лихорадочно бегают. — Как в это можно поверить? Мы же общались… Да, я недосыпала, была безобразно худой, с синяками под глазами, но зарабатывала честным путем.

— Прости…

— От кого это слышала?

— Почти все парни говорили… А в тот вечер в баре, когда ты по ошибке выпила алкоголь…

— Так, так, так… Что? По ошибке? — усмехнулась. — Это Артем подлил. Если бы ты оставалась за столом — то знала подробности.

— Артем? — искренне удивилась она.

— Таня, он никогда не отличался порядочностью. Мне ли об этом говорить? Ты сама лила слезы из-за него…

— Хорошо, допустим, — рассуждает она, чем раздражает, выгораживая любимого человека. — Но ведь за тобой тогда примчался какой-то мужик, орал на всех, Артему вовсе по лицу приложился прилично… Потом забрал и уехал.

— И что? — возмущаюсь.

— Ну, взрослый… и по внешнему виду было видно — богатенький… Что вас могло связывать?

— То есть, единственная мысль: сплю за деньги? И это мой клиент? — громко выдыхаю и снова присаживаюсь. — Зачем, в таком случае, ему приезжать за мной?

— Ну… В то время ты как-то резко стала лучше выглядеть, особенно — в плане одежды, значит, появилась возможность.

— О, Боже… — берусь за голову. — Это какой-то бред… Между прочим, сейчас он мой муж. Да, я работала на него, но интим-услуг не оказывала. И, как ни странно, вскоре, после того вечера, начались наши отношения.

— Прости… — Таня виновато посмотрела.

— Знаешь, не обижайся на мои слова… Слухи распространял Артем — больше некому.

— С чего ты решила? — возмутилась она, защищая мужа. Как же слепа ее любовь… Не удивлюсь, что женился не просто так, преследует какую-то цель… И очень хочется ошибаться.

— Хотя бы за тем, чтобы мне отомстить за отказ… Не раз говорил, что пожалею.

Таня скривилась. Понимаю — неприятно. Одно дело слушать о постороннем человеке, другое — муж. Но против фактов не попрешь. Это его рук дело.

— Надеюсь, мы все выяснили? — продолжать разговор не намерена, как и дальнейшее общение — тоже. С подругами завязала когда-то давно, не стоит начинать.

И тут ее накрыла истерика — навзрыд, до икоты и хрипов… Закрыв лицо руками, ревела и не могла остановиться.

Я растерялась… Не ожидала такой странной реакции, по сути, от бессмысленной беседы и визита.

— Таня? — подсела к ней, на подлокотник кресла.

Опять она удивила меня. Обняла за талию, и, прижавшись к животу, продолжила плакать. Этот жест выглядел по-детски, словно ищет защиты и поддержки, но она не ребенок… Крик отчаяния, пропитанный болью — вот, на что похоже.

Ничего не оставалось, как положить руки на ее голову, поглаживать, и ждать, когда успокоится. Мне не привыкать к подобному.

Наконец, она стала приходить в себя. Отстранилась, утирая остатки слез. Потом взглянула и стыдливо отвернулась. Я не собиралась лезть в душу, и так очевидно — на счастливую женщину не тянет.

— Держи, — даю ей упаковку влажных салфеток.

— Твоя одежда… — замечает пятна от косметики на моей светлой блузке.

— Отстирается.

— Тина, я ведь завидовала всегда тебе… — вдруг заявляет.