Жестокая нежность 2 (СИ)

— Иди ко мне, — раскрываю руки для объятий. Сама думаю: как успокоить и что сказать?

Сын кладет голову на колени.

— Папа тебе не нужен больше? — в его голосе звучит страх.

— Не говори так… — в этой ситуации все страдают. И если Марк с Мией не понимают происходящего в силу возраста, то Макс уже в состоянии делать выводы. — Я люблю твоего папу. Мы не собираемся разводиться, просто поживем пока отдельно.

— А я? — он поднимает голову, в глазах застыли слезы. И это болью отозвалось во мне.

— Что, ты?

— Вдруг вы не помиритесь, я буду не нужен тебе… — впервые слышу такие слова от него, с намеком на то, что не родной мне.

— Макс… — крепко обнимаю его, не давая усомниться. — Ты же мой мальчик, старший сын. Я тебя люблю.

— Мама? Можно с тобой останусь, если вы не станете жить вместе? — никак не успокоится.

«Что же мы натворили…» — по моим щекам текут беззвучные слезы. Теснее прижимаю к себе сына, целуя в макушку.

Глава 17

Глава 17.

— Тук-тук, к вам можно? — мелодичный знакомый голос послышался сзади. — Гостей принимаете?

Мы как раз обедали на открытой террасе.

— Лара?! — я обернулась. — Присмотрите за детьми.

Встала из-за стола и поспешила навстречу.

— Привет. Ты здесь? — обняла ее. И была рада видеть.

— Здравствуй, моя девочка. Я успела соскучиться… М-м-м… Ты вкусно пахнешь, — шепнула мне на ухо, не дала отстраниться, крепче сжимая. — Как вы тут?

Такое поведение уже не вызывает дикой волны протеста.

— Все хорошо, но очень хочется домой, — не терпелось поговорить наедине, ведь не просто так приехала.

— Веселье и праздник заказывали? — уже для всех сказала она и выпустила из своих объятий. — Развлекать вас буду!

Лара оглядела всех сидящих за столом: дети, трое телохранителей, няня и домработница.

— И этот тут… — недовольно произнесла, встретившись глазами с Алексом. — Чудненько…

— Пойдем, покажу твою комнату, — ухватила ее за локоть и потянула за собой, чтобы не продолжала возмущения на тему присутствия Алекса.

— Он не распускает руки и ведет себя в рамках допустимого, надеюсь? — мы скрылись в доме.

— Лара… — посмотрела укоризненно на нее. — Ты меня хочешь обидеть?

— Ладно-ладно, поняла… Исполин сильный, надежный, с ним не страшно, защитит от чего угодно, одним словом — незаменимый.

— Оставь его в покое. Хватит придираться, — открыла дверь спальни для гостей.

— Постараюсь, но не обещаю… — она прошла в комнату, разглядывая интерьер. — Представляю интересы Яна, чтобы ни один гетеросексуальный мужик не покусился на его жену… Так что: буду смотреть в оба. Не подпущу никого.

Лара в своем репертуаре.

— Говоришь так, будто я мечтала вырваться на свободу и оторваться по полной программе, — отворачиваюсь от нее, скрывая слезы, которые сами просятся, это перед детьми приходится контролировать себя, они не должны видеть истинных эмоций.

— Не обращай внимания… Как всегда, не могу удержать язык… — она подошла и прикоснулась к моим волосам. — Ты что, плачешь?

Развернулась лицом и уткнулась в ее плечо.

— Прости… Я постоянно несу всякую чушь… Ну, не плачь, — она обняла мое лицо ладонями, заставляя смотреть в глаза. И совсем не против сейчас, что целует щеки в успокоительном жесте. — У меня ведь есть новости.

— Хорошие? — уточняю и боюсь услышать ответ.

— Да, — снова прижала к себе.

— Тебя Ян прислал? — продолжаю всхлипывать.

— Сама захотела приехать, и, да, он просил поведать обо всем лично, не телефонный разговор. Так, давай, для начала приведем твое личико в порядок, — Лара достала салфетки из сумочки и стала вытирать мои слезы. — Не раскисай… девочка…

От ласкового заботливого тона, звучащего в ее голосе, становится легче.

— Рассказывай уже, — нетерпеливо сжимаю ее руки.

— Муж тебе сам скажет — именно это велено передать.

— Сам? Он… — не верится, что увижу его.

— Да. Ян тоже приехал. Сегодня ночью вы встречаетесь.

— Правда?! — на душе такой эмоциональный подъем сразу.

— Наконец-то, улыбнулась.

— Только как же поеду… дети… — на фоне радости появилось досадное чувство, не смогу оставить их.

— Не переживай. А я зачем? Помогу, плюс няня есть. И это всего на ночь. Готовься: «почисти перышки» пока. Если хочешь: массаж сделаю? Эротический, например… — она снова включила игривую хищницу. И смотрит заискивающе, блуждающим взглядом.

— Лара…

— Все-все, отстала. Гостью кормить будут?

— Конечно. Пошли, — улыбка не сходит с моего лица. — Как я выгляжу? Глаза красные?

— Отлично выглядишь, и даже грусть не делает тебя менее желанной.

— Лара… — опять напомнила ей о необходимости контролировать свои мысли.

— Девочка, ты так мило стесняешься… Даже не знаю, что больше всего нравится: эта скромность и внешняя невинность, или сексуальность и сумасшедший магнетизм, которые излучаешь и, вероятно, сама не подозреваешь о том, какое впечатление производишь, а может твои сияющие глаза, заглянув в них однажды — тонешь, теряешься… Твоя красота — редкая, без преувеличения, одна на миллион.

Нервно сглотнула от такой характеристики. Даже Ян никогда не говорил ничего подобного… Столько откровенности… И все это точно не обо мне.