Жестокая одержимость

– Он пытался изнасиловать Вайолет, – отвечаю я, и Нокс снова замолкает.

Я не знаю, собирался ли Джек насиловать ее, но предполагаю, что да. А иначе зачем ему было накачивать ее какой-то дрянью? Зачем идти на такие меры?

– Он сзади, – говорю я, крепче сжимая руль.

Нокс поворачивается, однако окружающая нас тьма слишком густа, чтобы что-либо увидеть. Наш путь лежит по не освещенной уличными фонарями дороге, а кроме того, я связал Джека, привязал к нему несколько шлакоблоков [19] и накрыл брезентом. Он не задохнется, но ему наверняка холодно, потому что февраль выдался не из теплых, а он в одной футболке.

Но сегодня это работает в нашу пользу.

– И что ты задумал?

– Мы заставим его пожалеть о том, что он вообще поступил в Краун-Пойнт, – улыбаюсь я.

– Разве это не будет считаться противоречивыми действиями с твоей стороны?

– Ты о том пресс-релизе? – Я смотрю на Нокса, а затем возвращаюсь к дороге. – Она моя – это не изменилось, все остальное – общественное мнение. А если хочешь знать мое мнение, то интервью всего лишь необходимое зло.

– Ну да.

– Мы оба отрицали нашу связь, – отвечаю я, хотя не уверен, почему я должен объяснять это Ноксу. – В общем, дело не в нас, – говорю я, потому что хочу, чтобы мой друг все понял правильно. – Дело в моем отце и ее матери. Они не должны знать о нашей с Вайолет связи.

– Из-за твоего прошлого? – догадывается Нокс.

– Что-то вроде того.

– Вокруг творится слишком много непонятного дерьма, – вздыхает Нокс. – На самом деле мне наплевать на то, что ты задумал. Главное, чтобы мы выиграли нашу игру на следующей неделе. Я не хочу, чтобы из-за Джеки нас выгнали из команды.

– Я знаю, – киваю я.

– Итак, спрошу еще раз. Что ты задумал? Расскажи мне свой план, Деверо, и не морочь голову. Мы собираемся его напугать? Шантажировать?

Я снова лишь приподнимаю плечи, и остаток пути мы едем в молчании. Нокс все поймет, когда мы доберемся до места.

Скорее всего, Нокс не будет против моего замысла. И возможно, он уже предвкушает то, что может случиться, ведь он такой же кровожадный, как и я. Я сожалею лишь о том, что Вайолет не станет свидетелем происходящего, но из-за ее состояния она либо не смогла бы проснуться сейчас, либо ничего не запомнила бы.

Возможно, она даже не вспомнит о моем присутствии в ее комнате – и это к лучшему.

Мы выезжаем на второстепенную дорогу, с которой можем видеть окна ресторана, но как только дорога начинает идти на спуск, – ресторан исчезает из виду. Теоретически прыжки с обрыва запрещены правилами университета, но студенты Краун-Пойнт, которые посвящены в тайные общества, связанные с острыми ощущениями, нарушают эти правила. Конечно, если их поймают, то не арестуют, а просто накажут, но для некоторых это одно и то же.

Мы паркуемся на окраине дорожки и выходим из машины. Открыв багажник, я нащупываю брезент, а Джек, почувствовав мое прикосновение, дергается и пытается освободиться. Сквозь комок ткани, которую я засунул в его глотку, раздается приглушенный крик.

Нокс, стоящий напротив меня, поднимает брови, а я пожимаю плечами и снимаю с Джека брезент. Он смотрит на нас широко раскрытыми глазами. Ухмыляясь, я забираюсь к нему и вынимаю свой нож. Охваченный ужасом, Джек пытается вырваться, но веревка и блоки удерживают его.

Я перерезаю веревку, которой привязал его ноги и руки, а затем спрыгиваю вниз. Мы с Ноксом хватаем Джека за лодыжки и вытаскиваем наружу.

Он падает на гравий.

– Готов? – спрашиваю я Нокса.

Он встречает мой взгляд и опускает брови, понимая, что я прошу его довериться мне. Я же в свою очередь доверяю ему. Мы сделаем это вместе.

Подумав, Нокс усмехается.

Мы поднимаем Джека на руки и тащим к краю обрыва. Его ноги волочатся между нами, и он все еще делает несколько попыток освободиться.

Мы бросаем его на землю, а затем, снова открыв свой нож, я наклоняюсь и провожу им по его горлу. Кадык Джека двигается вверх-вниз при резком глотании. Теперь его страх настоящий. Кажется, наконец-то он проникает в его мозг через толстый череп.

К сожалению, его испуг не такой пьянящий, как страх Вайолет, при мысли о которой моя грудь сжимается. Глядя на Джека, я вспоминаю, что ему почти удалось сделать, и по моим венам начинает струиться ярость.

Я срываю скотч с его рта и смотрю на запекшуюся кровь в уголках губ и носа. Результат моих ударов. Под его глазом уже образовался синяк в форме полумесяца.

– Что… – он сплевывает кровь и поднимает на меня взгляд.

– Заткнись! – шиплю я. – Вот что будет дальше. Ты во всех подробностях расскажешь мне, что планировал сделать с Вайолет Рис.

Где-то минуту Джек молча смотрит на меня, а я пытаюсь понять, что Вайолет нашла в нем, потому что я вижу только его токсичность.

– А если я этого не сделаю?