Жестокая память. Нацистский рейх в восприятии немцев второй половины XX и начала XXI века

Процессы аризации и германизации (Нойман указывал на создание и функционирование концерна Геринга, на предприятия, действовавшие в рамках концлагерей Гиммлера) вели, по оценке ученого, к тому, что «политическая власть партии полностью укореняется в сфере производства», «практики насилия в нарастающем темпе становятся предпринимателями, а предприниматели — практиками насилия»[471].

В книге «Бегемот» содержалась научная трактовка проблемы массовой базы режима: «тоталитарной диктатуре удалось превратить часть своих жертв в своих сторонников, а всю страну — в скованный военной дисциплиной вооруженный лагерь», удалось «включить массы в войну — в идеологическом и организационном отношениях». Противопоставляя свое видение настоящего и будущего страны достаточно распространенным в эмигрантской среде иллюзиям о возможности «германской революции», Нойман предупреждал о «глубокой индоктринации масс, сочетаемой с почти абсолютной системой террора», о стабильном перевесе в обществе «добровольных и недобровольных сторонников режима», о «невозможности организоваться тем, у кого иные мысли и чувства»[472].

Сходные аргументы выдвигал Мартин Брошат (1926–1992) занявший в начале 1970-х гг. пост директора Института современной истории. Он считал, что «неверные представления о Третьем рейхе как тоталитарной диктатуре, целенаправленно контролирующей все отрасли общественной жизни», являются косвенным отражением «мистификаторской нацистской техники пропаганды и осуществления власти» [473].

Каким был Брошат? Я беседовал с Германом Грамлем, долгие годы работавшим с ним. «Это был бесконечно талантливый человек. Он был изобретательным, постоянно будоражащим директором. Он, собственно говоря, и создал наш институт. Во время научных дискуссий он чувствовал себя как рыба в воде. Он не только охотно выслушивал возражения, он всегда просил высказывать другие мнения».

Во время дискуссий о политической структуре национал-социализма взошла научная звезда Ганса Моммзена, прямого потомка великого немецкого историка, лауреата Нобелевской премии по литературе Теодора Моммзена. Ганс Моммзен брался за решение самых серьезных вопросов истории нацистского периода, нередко вызывающих непримиримые споры. Научные дискуссии стали его стихией. Не ограничиваясь лекциями в университетских аудиториях, он нередко выступал перед учителями, профсоюзными функционерами. Ученый левых убеждений, следуя демократической традиции своего великого предка, он неутомимо борется против националистических тенденций в историографии ФРГ. Я хорошо помню, какой отклик вызывали его сообщения на научных конференциях, которые проходили в Москве, Екатеринбурге, других городах России и Германии.

С точки зрения Моммзена, было необходимо «дать анализ процесса принятия решений в рамках системы нацистского господства, рассмотреть специфические структурные элементы этой системы, которые не определяются только лишь характером и стилем руководства Гитлера»[474]. Ученый указал на ошибочность представлений о режиме (представлений, вытекавших из концепции тоталитаризма) как «рационально организованной совершенной системе террористической диктатуры». Он писал об «анархии в рамках системы», отмечая «нараставшую некомпетентность решений на всех уровнях»[475].

Моммзен считал, что для политической структуры нацистской Германии были характерны «внутренняя аморфность системы национал-социалистической диктатуры», «постоянное соперничество за благосклонность фюрера среди сатрапов режима». Он полагал, что погружение рейха в пучину иррациональных преступлений («окончательное решение еврейского вопроса», физическое уничтожение советских военнопленных) являлось проявлением неизбежной «тенденции кумулятивной радикализации». В нацистской Германии, по мнению Моммзена, действовали «механизмы, которые вели режим к саморазрушению», и лишь «напряжение войны частично приостановило внутренний распад режима»[476].

* * *

Существенные сдвиги происходили в изучении проблематики Второй мировой войны — на том фланге западногерманской историографии, где были традиционно сильны позиции консервативных кругов. В 1969 г. вышла в свет монография сотрудника фрайбургского научного центра профессора Манфреда Мессершмидта «Вермахт в нацистском государстве».

Примечательна биография автора книги, впитавшего в себя с детских лет независимый дух рабочих Рура. В 1943 г. шестнадцатилетним мальчишкой он был призван в вермахт, сначала в зенитную артиллерию, а затем в инженерные войска. Манфреду, по его собственным словам, было совершенно ясно, что война проиграна, и в апреле 1945 г. он, как и тысячи немецких солдат, решается на дезертирство, но попадает в плен к американцам. После возвращения из плена Мессершмидт получает историческое и правовое образование, приобретает навыки практикующего юриста. С конца 1960-х гг. он посвящает себя исследованиям в области германской военной истории.