Жестокая реальность (сборник)

Кто мечом убивает, тому самому надлежит быть убиту мечом.

Откровение Святого Иоанна Богослова, 13,10

Конец марта 1999 года, Москва

После вышеописанных событий прошел год. В России и в мире многое изменилось к худшему. «Демократы-реформаторы» обобрали нашу страну до нитки, попрятали награбленное на зарубежных счетах и теперь злобно облаивали правительство Е.М. Примакова якобы за прокоммунистические настроения, а в действительности за то, что Примаков, будучи умным, талантливым и, главное, честным государственным деятелем (пожалуй, лучшим отечественным премьером со времен Столыпина), не дал окончательно разрушить Россию, чего ужасно хотелось генеральному спонсору «реформаторов» – дяде Сэму[25]. США вкупе с дрессированными европейскими собачонками, гордо именуемыми НАТО, сбросили «цивилизованную» маску и, обнажив свое подлинное звериное мурло, принялись сперва шантажировать, а затем утюжить бомбами суверенную Югославию, отстаивая интересы кучки промышлявших наркоторговлей албанских сепаратистов в Косове. Сербы мужественно защищались, успешно сбивая новейшие натовские самолеты устаревшими ракетами советского производства шестидесятых – семидесятых годов, и не собирались падать на колени перед распоясавшимися агрессорами. Подавляющее большинство русских[26] людей открыто выражали свое негодование, а также готовность вступиться с оружием в руках за православных братьев-сербов. Натовские стратеги пребывали в растерянности, тщетно пытаясь скрыть от общественности военные потери альянса. Между тем сытые, благополучные европейцы медленно, со скрипом, но все-таки начали осознавать – благодаря холуйствующим перед США правителям стран НАТО они уподобились горемыкам, купившим в начале XX века билеты на считавшийся непотопляемым и тем не менее потерпевший страшную катастрофу американский корабль «Титаник»…

Хлыстова с Овечкиным не волновали ни проблемы Югославии, ни проблемы России. Им было глубоко плевать и на гибнущих под бомбами сербских детей и на собственных полуголодных, обворованных «демократами» соотечественников. «Анжелика» сравнительно благополучно пережила августовский кризис, совладельцы фирмы по-прежнему не испытывали недостатка в денежных средствах, однако между самими друзьями-компаньонами наметились определенные разногласия, постепенно переросшие в жесткую конфронтацию. Трения начались во время дележки прибыли. В марте 1999 года «Анжелика» провернула крупнейшую аферу по перепродаже сырья, одновременно ловко уклонившись от выплаты каких бы то ни было налогов. Идея операции принадлежала Овечкину, а в непосредственном ее осуществлении первостепенную роль сыграло личное (недавно обретенное) знакомство Хлыстова с неким широко известным в стране господином, хоть и ушедшим ныне в политическую тень, но по-прежнему имеющим мощное влияние как на коммерческие финансовые структуры, так и на администрацию президента. По завершении аферы каждый из партнеров немедленно заявил – именно ему по праву причитается большая часть «навара».

– Без меня ты б ни в жизнь до этого не додумался! – горячо доказывал Леонид Александрович.

– А ты б без меня ни черта не смог достичь! – пылко возражал Вадим Робертович.

Проще всего было б поделиться поровну, но недаром говорят: «Денег вволю, а еще б поболе»[27]. Овечкин упорно твердил свое, Хлыстов – свое. Короче – нашла коса на камень. Больше недели бизнесмены сварливо препирались и во вторник 30 марта 1999 года, встретившись в офисе фирмы для очередного раунда переговоров, окончательно разругались. Стояло безоблачное весеннее утро. В ярко-голубом небе сияло солнце. На ветвях деревьев, радуясь теплу и хорошей погоде, звонко щебетали птицы, а в «начальственном» кабинете «Анжелики» (том самом, где год назад зародилась мысль о необходимости «заказать» Гаврилова) зловонным фонтаном била черная злоба.

– Зарываешься, Вадим! Чересчур много на себя берешь! – надрывался сизый от бешенства Овечкин. – О-су-ще-ствление! Мозг фирмы – я! Ты же всего-навсего инструмент!

– На полтона ниже, Леня! – угрожающе потребовал Хлыстов.

– По-о-жалуйста! – скорчил ехидную гримасу Леонид Александрович и продолжил ядовитым полушепотом: – Представь себе, Вадик, плотника. Выполняя заказ, он забивает молотком гвозди. Допустим… хе-хе… в гроб! Завершив работу, плотник получает оплату, и тут внезапно молоток оживает да начинает визжать: «Отдай мне львиную долю! Я здесь главный!» Ну, теперь понял свое место?

– Выходит, я «визжащий молоток»? – зловеще сощурившись, поинтересовался Вадим Робертович.

– Фу-у, наконец-то сообразил, – с деланым облегчением вздохнул Леонид Александрович. – Дошло-таки до дебила!

– И еще дебил! – В глазах Хлыстова загорелись недобрые огоньки.

– Ага! – ухмыльнулся Овечкин. – Он самый!

– А ты… А ты… – задохнулся от ярости Вадим Робертович.

– Язычок проглотил, придурок! – подначил Леонид Александрович.