Жестокая Саломея

– Черт! – в отчаянье пробормотал Алекс. – Знал, что кто-нибудь обязательно разобьет ее. Но почему в день премьеры?

Донна Альберта стояла на месте не двигаясь, словно парализованная, и вдруг – рухнула на пол.

– Господи! – Алекс начал остервенело нажимать кнопки. – Что бы я сделал, если бы это случилось со мной?

В течение последующих десяти секунд на сцене ничего не происходило. Наконец Луис Наварре разгадал неистовую подсказку Алекса, и действие дотащилось до развязки, когда солдаты ринулись на сцену, погребая Саломею под щитами.

Занавес упал под оглушительные аплодисменты публики, но его больше не поднимали. Я последовал за Алексом, который ринулся на сцену к тесной кучке людей, столпившихся вокруг неподвижного тела Донны. Когда я пробрался внутрь, Марго стояла около нее на коленях. Она посмотрела на меня с надеждой.

– С ней все в порядке. Просто обморок – и все.

– Думаете? Может, она заболела? – с волнением спросил Наварре.

– Нервы, – ответила Марго. – Когда она взяла голову… – ее голос оборвался, когда она посмотрела на голову, лежавшую на полу рядом с Донной Альбертой. Даже под гримом было видно, как побледнело лицо Марго, в глазах застыл ужас.

– Что такое? – настойчиво спрашивал Алекс. – Что случилось?

Марго подняла трясущуюся руку и показала – голова Иоанна лежала в темной блестящей луже.

– Кровь? – недоверчиво прохрипел Алекс.

10

Лейтенант Чейз посмотрел на часы, тяжело вздохнул и с явным отвращением уставился на меня.

– Час ночи, – недовольно сказал он. – Мы проторчим здесь до утра. Рассказывайте еще раз, Бойд.

– Я пришел сюда по приглашению, – терпеливо повторял я. – Меня пригласила Марго Линн. Помощник режиссера может подтвердить, что мы все время находились с ним в его будке, за исключением антракта.

– Госпожа Линн – ваш клиент, не так ли?

– Совершенно верно, – согласился я. – Она нервничала, поэтому захотела, чтобы я был рядом с ней.

– Почему нервничала? – рявкнул Чейз. Я пожал плечами.

– Просто нервничала. С артистами это часто случается.

– У меня такое чувство, что вы не доверяете мне, Бойд, – холодно сказал он. – Если вы знаете что-нибудь из того, чего, не знаю я, то лучше вам сейчас рассказать об этом.

– Если я разузнаю хоть что-нибудь, сразу же сообщу вам, лейтенант, – пообещал я. Кажется, он не очень мне поверил.

– Да? Меня уже тошнит от всего этого! Сначала труп в коробке, который выскакивает, чтобы поприветствовать меня. Теперь отрубленная голова, которую выносят на подносе. – Он медленно покачал головой. – Это просто какой-то маньяк!

– Не могу представить, как это ему удалось, – сказал я. – За сценой все время были люди.

– Под сценой есть проход к той двери, – сказал Чейз. – Во время действия все смотрели только на сцену, так что проникнуть туда не составляло труда. Бутафор положил макет головы и поднос у ступенек, ведущих к двери, – продолжал Чейз. – Это было еще до начала спектакля. Потом, сразу же после антракта, Тибольт зашел в этот проход. Во втором действии Саломея беседовала с ним, когда он находился в темнице. Так?

– Так, – согласился я.

– Еще там некоторое время находился парень, который исполнял роль палача. Он говорит, там было довольно темно. Поднос с головой находился там, где ему и следовало находиться, так что он взял его и принес Донне Альберте на сцену, ни разу не глянув на голову.

– А где было тело? – спросил я.

– Посредине прохода. И никаких признаков оружия. – Чейз снова покачал головой. – Кто бы это ни был, ему надо было воспользоваться топором. Судя по всему, Тибольта обезглавили одним сильным ударом.

– Убийца, наверное, поджидал Тибольта в проходе? – предположил я.

– Похоже, что так, – согласился Чейз. – Дождался, пока Тибольт исполнит последнюю партию, затем вошел в туннель и убил его.

– Отрубить голову, затем подменить макет на подносе… – я нервно поежился. – Представишь это – начнешь бояться темноты!

– Тело оставили возле входа со стороны крыла, – проворчал лейтенант. – Достаточно далеко от двери на сцену, чтобы тот, кто играет палача, ничего не заметил.

Я закурил и попытался представить ситуацию в выгодном для себя свете.

– Надеюсь, это снимает с моей клиентки всякие подозрения? Она находилась на сцене с самого антракта, поэтому никак не смогла бы это сделать.

– Знаю. – Мрачное выражение вернулось на лицо Чейза. – Точно так же, как Наварре и Донна Альберта. Думаю, Кендалла и Тибольта убил один и тот же человек. Второе убийство сужает число подозреваемых до трех: Харви, Касплина и Милз.

– А как насчет их алиби? – спросил я. Чейз фыркнул.

– Харви заявляет, что все время был в кабинете управляющего со своим подчиненным Бенни Картером. Только кто поверит этому Бенни? Отвратительный тип! Касплин уверяет, что Тибольт разговаривал с ним во время антракта, сказал, что у него какое-то срочное, конфиденциальное дело. Поэтому Касплин ждал его в гардеробной, пока тот не исполнит свою партию. Он действительно там сидел, когда кто-то вошел и сообщил ему об убийстве.

– Вы верите этому? – спросил я. Чейз пожал плечами.

– Правда это или ложь – нужно доказать. А это будет нелегко.

– Как насчет Хелен Милз?