Жестокая тишина

Говорил ли Уайлдмен правду? Может быть, они оба трахали одну и ту же девушку? Может быть, в этом и заключается суть? Не оказалась ли она в той же лодке, что и Бетти Мей, что и та другая женщина, имени которой она не знала, болтающейся между двумя этими мужчинами? Ждет ли ее такая же судьба? Погибнет ли она по какому-то стечению обстоятельств при каком-нибудь несчастном случае, виноватыми в котором будут они оба? Она была мухой, попавшей в паутину желания, паутину, сотканную из тоненьких нитей мужской спермы.

Когда Пандора ласковыми, размеренными движениями растирала его грудь, ей показалось, что он смотрит на что-то позади нее, в другой конец мансарды. Она повернулась, чтобы увидеть, на что он смотрит. В это мгновение ей показалось, что они не одни, что сюда вошла эта женщина. Но никого не было, кроме сонных собак.

Уайлдмен смотрел на Бетти Мей. Девушка нервно улыбалась ему из другого конца комнаты. Она медленно подняла свой белый тяжелый свитер. Когда он коснулся ее груди, она вздрогнула. Он отвел глаза от призрака девушки и сильно прижался мокрым лицом к груди Пандоры. Его трясло.

Лора повернула ключ в двери своей квартиры. Она уже собиралась было войти, как услышала мужской голос, напугавший ее до смерти. Человек был в холле.

– Простите меня, мисс. – Он подошел к ней.

Ему было лет пятьдесят, короткая стрижка, скромная одежда. Лора узнала его: он жил в том же доме. У нее не было ни малейшего желания обсуждать с соседом проблемы уборки лестниц или сбежавшего котенка. Она смотрела, как мужчина вынимает из кармана рубашки фотографию.

– Вам знакома эта девушка?

Лора замерла. Этот мужик не был соседом, это был детектив. Она сразу же поняла, о ком идет речь.

– Нет, по-моему, нет.

– Она живет… – Он осекся. – Она жила в квартире 32а, прямо над вами.

Лора была в нерешительности, глядя на фотографию улыбающейся Бетти Мей. На мужчину она боялась взглянуть.

– Возможно, я ее и видела.

– Думаю, что видели. По крайней мере, думаю, вы знаете человека, с которым она встречалась.

Лора вздрогнула.

– А что с ней случилось?

– Вашего знакомого зовут Уайлдмен. Чарльз Уайлдмен. Он ее знал. Собственно, он-то ее и убил.

«Только не паниковать. Ради Бога, держи себя в руках».

– У вас встревоженный вид. – Теперь в голосе мужчины слышалась угроза.

– Да, я знакома с мистером Уайлдменом. – Лора была слишком напугана, чтобы лгать.

– Вы его хорошо знаете?

– Да нет, встречаемся от случая к случаю.

– Я как-то видел вас с ним около бассейна там, внизу. И мне не показалось, что «от случая к случаю».

– Кто вы?

– Я хочу знать, где живет мистер Уайлдмен, вот и все.

– Я не могу вам этого сказать, – Лора старалась говорить твердо.

Мужчина наклонился прямо к ее лицу, и Лора почувствовала его дыхание.

– Только адрес.

– Вы из полиции.

– Меня зовут Лефевр, – он произнес это, как «Лефевер». – Я отец Бетти Мей.

– Я бы с удовольствием вам помогла, но…

– …вы мне поможете. – Он уперся ладонью в дверь, зажав Лору между собой и дверью.

Лора перепугалась. «Дай ему адрес. Любой адрес. Пусть он только уйдет».

– Он живет на Ранчо Парк-драйв, дом 12570.

– 12570, Ранчо Парк-драйв, – громко повторил мужчина. Теперь он не забудет. – Спасибо. – Голос его звучал хрипло. Он убрал руку и этой же рукой взял из дрожащих пальцев Лоры фотографию. – Спасибо за помощь.

Он повернулся и пошел прочь, как призрак. Лора вошла в квартиру, чувствуя такую слабость, что не могла даже закрыть за собой дверь. Она рухнула на пол и опять разрыдалась. От жалости к себе, от отчаяния, что она совершила преступление.

2

Вернувшись домой, Хэммонд был встречен собственным изображением. Он закрыл входную дверь и уставился на свое отражение в зеркале, стоявшем у подножия лестницы. Большое зеркало из спальни было принесено сюда и поставлено так, что смотрело прямо на дверь. Он удивился, но не испугался. Ему было безразлично, как зеркало попало сюда, принесла ли его Дора или горничная. Главным было то, что Хэммонд в нем увидел, а увидел он согбенного, сломанного бедолагу с двухдневной щетиной на худом лице. Это был образ бродяги, неизлечимого алкоголика. Хэммонд достал темные очки. Изучив свою физиономию, Хэммонд улыбнулся. Он увидел шанс, серьезную и реальную возможность измениться, стать другим человеком, свободным и уверенным в себе. Он глубоко вздохнул, чувствуя прилив бодрости. Этот образ – всего лишь маска. Хэммонд пошел наверх, чтобы уложить свои вещи.

В кабинете царил полумрак. Хэммонд увидел, что жалюзи опущены и закреплены. Играла музыка, очень тихо. Это была лирическая композиция, что-то восточное по стилю и ритму. Это напоминало оркестровую сюиту Дебюсси «Море».