Жестокие ангелы

Он вздохнул и попытался проявить терпимость и доброжелательность. Ей приходилось усваивать слишком много новой информации, и следующее, что ей было уготовано узнать, могло оказаться самым шокирующим.

— Кто ваш отец?

— Никко Доннелли, — сразу ответила она.

— Никко Плэйс ЭразмусДоннелли, — поправил её Ториан. — Когда-то он был надзирателем на Обливионе, но утратил осторожность и благоразумие ради очень молодой, очень красивой женщины, которая находилась там, досиживая вместо своей матери, приговорённой за предумышленное убийство.

Мы не любим незаконнорождённых детей, Эмилия. Слишком большое их количество опасно для единства Семьи. Ваш отец был совершенно заслуженно изгнан за своё преступление. Он уже давно расплачивается, однако в своё время ему будет дозволено вернуться в ряды членов Семьи. Хотя, следует вас предупредить, он никогда не поднимется очень высоко.

Итак, через Никко Плэйса Эразмуса Доннелли вы имеете касательство к Роду, и ваша мать знала это. Но, как видно, никогда вам об этом не говорила.

Эмилия изумлённо взирала на него долгое время. Выражение её лица было удивительно искренним и открытым. Он мог видеть, как её мысли мелькают со стремительной скоростью. В ней воскресли годы воспоминаний, фрагменты, которые не имели смысла до тех пор, пока не стали на место, не обрели чётких очертаний, не кристаллизовались.

— Поэтому меня допустили на медицинский факультет? — спросила она.

— Отчасти. Это было моё решение. Я хотел присмотреть за вами, хотел посмотреть, какие черты и склонности наиболее сильно проявятся в вашем характере.

— Хотели посмотреть, буду ли я несообразительной простушкой, — выпалила она и мгновенно прижала свою костлявую ладонь ко рту.

— Ну, если бы вы таковой и оказались, я бы соответственно вас и использовал, — спокойно ответил Ториан. — Но вы оказались совсем другой. Вы выполнили свою миссию вопреки физическим и эмоциональным конфликтам. Вы оставались верной своей семье, ценя её превыше друзей и любовников. Именно в этой силе нуждается Род в грядущие дни.

Эмилия откинула назад прядь волос, свесившуюся на лоб. Она смотрела прямо на него. Суровый и острый взгляд, которым она надеялась пронзить его насквозь. Ториан и глазом не моргнул. Он позволил ей получить удовлетворение от этого пронизывающего взгляда.

— Почему? — спросила она. — Почему я?

Ториан был уверен, что она задаст именно такой вопрос.

— Я люблю свою Семью, Эмилия. Люблю находить новых членов Семьи. Но подхожу к этому с великой осторожностью.

«Годами мы совершали слишком много ошибок, и я допускал, чтобы так происходило. Я позволил Джасперу и Фелиции создать эту постыдную систему рабства и долговой кабалы. Мне стоило упорствовать и решительно не соглашаться. Такие напрасные потери. Следовало заставить их прозреть…»

— Мы должны всеми возможными способами обеспечить своё будущее. И это включает в себя поддержание баланса внутри Семьи, особенно в отношении генетики.

«Жаль, что я не могу извиниться перед твоим отцом. Я совершенно искренне не понимал, что наши внебрачные дети смогли бы стать столь ценным богатством для нас».

— Я повернула против своих коллег, — пробормотала Эмилия. Она сплетала и расплетала руки снова и снова так, будто хотела выдернуть все свои пальцы. — Что, если я поверну против вас? Я могла бы отправиться к праведникам и рассказать, что вы собираетесь сделать Семью бессмертной.

Ториан раскинул руки:

— И что они сделают? Убьют нас? Стерилизуют или уничтожат детей, которые виноваты только в том, что родились? Если даже у них останутся силы после того, как с нами будет покончено, убийство противоречит их собственным законам.

— Даже если останутся силы? — повторила она.

— Солнечная система на этом этапе практически в расчёт не берётся. И это — благодаря вам.

Снова безмолвие. Ториан, сидя в кресле, сменил позу. Она должна понять весь смысл, всю свою причастность именно теперь. Для неё настало время принять решение.

— Мне нужны доказательства, — выпалила она.

— Доказательства?

— В том, что вы сделали то, о чём говорите. — Её голос звучал уверенно и твёрдо. С того момента, как она перешагнула порог этой кабины, в нём впервые проявились властно-требовательные нотки. — Вы много лжёте, Великий страж. Должно быть, и сейчас вы говорите неправду.

Ториан скривил губы, сознавая справедливость её замечания:

— Может быть и так. Иногда бывает. Однако я открою вам доступ к моей личной системе. Вы можете провести остаток полёта, внимательно почитывая на досуге интересующую вас информацию.

— Нет, я сделаю это, когда прибуду обратно на Госпиталь.

— Почему?

— Потому что здесь у вас наверняка все данные сфальсифицированы. На Госпитале, когда я смогу использовать перекрёстные ссылки под своим собственным разрешением, подделать их будет труднее.

— Труднее — да, невозможно — нет, — подметил он.

Эмилия пожала плечами:

— По крайней мере, это шанс побороться.

— Очень хорошо, — сказал Ториан. И именно это он имел в виду. Он встал. — Я рад, что привёл вас сюда, доктор Варус. Вы можете внести выдающийся вклад в будущее вашей семьи. — Он поклонился.