Жестокие ангелы

— Да, могу себе представить. — Потом он очень тихо добавил: — Вы никогда не попадали в ситуацию, когда лучше не замечать, что происходит вокруг.

— Мне назначат нового сопровождающего? — спросила я, притворившись, что не расслышала его ответа.

— Думаю, об этом позаботятся.

Он продолжал разглядывать кончики своих пальцев, лежавших на поверхности стола. Взгляд, которым он наградил меня, по его мнению, должен был выражать сочувствие: будто один человек угодил в бюрократические силки другого. Но глаза Баркли были слишком пустыми, чтобы достичь требуемого эффекта.

— Где ваша семья, Фэйвор? — спросил я.

У него дёрнулся уголок рта, и он поднял голову:

— Хотите, чтобы я поведал вам секрет, полевой командир?

— Если угодно.

Он наклонился совсем близко. Жалкое подобие доверительности. Его дыхание кисло пахло самогоном.

— Служба безопасности в настоящее время претерпевает реорганизацию. Это случается то и дело. Особенно когда у контрабандистов, промышляющих водой, дела идут неожиданно успешно.

— А что, у контрабандистов действительно всё так хорошо?

Он поднял чашку.

— Вас практически похитили.

Разумно. Я не верила ни единому слову.

— Возможно, вы заметили, что наша служба больше не располагается на Ап-скай Стэйшн, — продолжал он. — Нас перераспределили по всему городу после снятия обвинений в коррупции.

— И с вас сняли? — спросила я.

Он пожал плечами:

— А как же иначе я мог бы так свободно беседовать с вами? — Он обвёл жестом пространство вокруг себя, и я заметила, что в картине недостаёт кое-чего ещё. Клерка.

Снова человек без тени. Снова фрагмент, не вписывающийся в игры власти. Он тоже об этом знал. Вот причина его отчаяния.

Плохо. Очень плохо. Но это означало, что можно говорить на прямоту.

— Скажите мне, кто такой Амеранд Жиро, командир Баркли, — попросила я. — Скажите, почему клерки используют его.

Баркли отдёрнул руку, и чашка стала падать на пол, искрящейся радугой расплёскивая содержимое. Я успела подхватить её до того, как она ударилась об пол.

— Спасибо, — пробормотал он, когда я протянула ему чашку обратно. Баркли поставил её стол дрожащей рукой. Стук камня о камень. — Простите, полевой командир, — сказал он. — Я ничего не могу сделать для вас, пока меня не утвердят на новой должности. Какой бы она ни была, — холодно произнёс Баркли, упершись взглядом в поверхность стола.

— Понимаю, — громко ответила я. — Можно задать ещё один вопрос?

— Если это так необходимо. — Он сделал едва заметное движение рукой.

— Почему вы до сих пор здесь?

Баркли с минуту стоял очень спокойно, но я могу точно сказать, что он тянул время, чтобы, глядя на меня, принять решение.

Он плеснул в свою керамическую чашку свежую порцию виски и, дрожа, залпом опрокинул её.

— Просто на всякий случай, чтобы прикрыть отход семьи, — сказал Баркли.

Я кивнула, будто мне были понятны его слова:

— Спасибо.

Я поклонилась ему, он — мне. Баркли проводил меня до двери и запер её за моей спиной. Пока я шла по коридору в обратную сторону, мимо женщины с малышом, скрежещущий звук её изготовленных вручную ножниц странным образом совпадал со стуком моих каблуков по полу.

Я шла назад через город, не запоминая почти ничего, что попадалось на пути. Я слишком глубоко ушла в себя.

Я вернулась в здание организации Всеобщего дела, когда огни почти затухли, предвещая наступление сумерек. Внутренний двор опустел, если не считать птиц, змей и одного-единственного, взирающего на них с надеждой шелудивого кота. Даже погружённая в свои мысли, от которых моё отчаяние только нарастало, я не могла не заметить высокого мужчину со шрамом. Он стоял, ссутулившись, у главного входа.

Я была настолько поражена, что остановилась и уставилась на него, забыв притвориться. К счастью, Виджей не забыл. Он выпрямился.

— Знаю, знаю, — усмехнулся он. — Пришлось прийти. Останемся на улице или предпочитаешь пообщаться с глазу на глаз?

Войдя в образ бандита, Виджей не стал дожидаться моего ответа. Просто сунул руки в карманы и, перебирая, как цапля, своими длинными ногами, прошествовал через дверь.

Я последовала за ним, разинув рот. Он не должен был находиться здесь. Мы вообще не должны были вступать ни в какие контакты друг с другом. Виджей помедлил у подножия лестницы и наградил меня хитрым и насмешливым взглядом. Здесь было всего два укромных местечка: офис Ляна и комната Сири, где находилась подслушивающая аппаратура. Я предпочла комнату Сири и вошла внутрь. К счастью, её не оказалось на месте. Она сказала, у неё назначена встреча с несколькими инженерами, чтобы попытаться создать бригаду по отладке освещения. Я не хотела отчитывать Виджея в её присутствии.

Я захлопнула дверь и из последних сил набросилась на Виджея:

— Что ты делаешь здесь?

Бандитские манеры испарились. Передо мной стоял Виджей Кочински. Шрамы, лысина и цвет кожи отступили на задний план. Я узнала его выправку, его глаза, его голос.

— Что-то не так с Сири, — сказал он.