Жестокие ангелы

Леда не выпускала корабль из поля зрения, на экранах перед собой я видел, как она отслеживает его и уже предупредила Службу лётного контроля о том, что мы попали в экстренную ситуацию, чреватую стрельбой, чтобы получить санкцию на применение крайних мер до того, как ей придётся пустить в ход оружие.

Тишина. Мой череп покрылся каплями холодного пота. «Остановись, остановись, остановись, — мысленно командовал я идиоту, находившемуся по другую сторону пустоты. — Не стоит. Не стоит твоей жизни. Ты можешь избежать этого. Пока ещё ты жив».

— Чёрт! — завопил Капа, и спустя мгновение нас накрыла новая волна помех.

Я наблюдал в иллюминатор, как корабль быстро кружился вокруг своей оси. Видел, как пламя вырвалось из хвостовых двигателей, но слишком длинное, слишком яркое и слишком сильное для того, чтобы всего лишь найти парковочную орбиту. Корабль неожиданно и быстро исчез из поля нашего зрения.

Мне даже не пришлось приказывать Леде развернуть пушку, чтобы быстро и точно взорвать снаряд. Нас всех резко вдавило в кресла примерно за четыре секунды до того, как корабль Капы вновь оказался в центре внимания, ярко сверкая над пятнисто-бронзовой дугой Дэзл.

С тягой было что-то не так. Пламя больше не было ровным. Оно стало каким-то рассеянным, сильным, искрящимся.

— Что они делают? — Прищурившись, Кешем вглядывался в экран.

Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица.

— Они жгут воду. Они используют воду в качестве дополнительного топлива, чтобы увеличить скорость полёта!

Если моё лицо побелело, то у Кешема, наоборот, к нему прилила вся кровь. «Потерянные зря жизни. — Я видел, какие мысли мелькали в его голове. — Жизни, дотла сгоревшие в вакуумном пространстве».

— Они у меня под прицелом, — объявила Леда.

Мне следовало сбить его. Он не просто украл воду, он неразумно её использовал. Он целиком и полностью напрасно растратил её.

И, сделав это, я мог освободить Эмилию от того влияния, которое он всё ещё на неё оказывал.

— Капа, тебе нас не обогнать. Ты сжёг чёртов груз. Прекрати это немедленно.

Тишина на другой стороне длилась бесконечно. «Не будь идиотом, Капа. Ты всегда был сообразительным и умным. Ты был тем, кто мог рассматривать вопросы со всех точек зрения. У тебя всегда хватало силы духа, чтобы всё преодолеть. Смелости, чтобы остаться в живых. Тебе больше никогда не следовало возвращаться».

Наконец тишина на другом конце была нарушена.

— Ладно. Ладно.

Откуда-то издалека до моего слуха доносились ругань и крики. Капа игнорировал их.

— Чего ты хочешь от нас?

Я посмотрел на свои экраны, проглядел списки, разрешения и всю переписку Леды со Службой лётного контроля.

— Сбрось ускорение, позволь догнать вас и пристыковаться. И, Капа…

— Да?

Я наклонился ближе. Хотел быть уверенным, что он слышит меня.

— Служба контроля держит тебя на мушке. Если попытаешься что-то сделать, они расстреляют нас всех.

— Да, — буркнул он. — Держу пари, так и будет.

— Надеюсь, мы понимаем друг друга.

— О да, я понимаю тебя.

— Замедляют ход, — сказал Кешем.

Громыхнули двигатели малой тяги, наш корабль скользнул боком, снизился и накренился. Я проверил уровень топлива. При таких условиях почти весь путь домой придётся лететь по инерции.

— Попались! — радостно закричала Леда. — Больше им не удастся выиграть время!

Потом она увидела моё лицо, и все ещё не высказанные слова о том, какая их ждёт расплата, застряли у неё в горле. Вздрогнув, она отвернулась.

В иллюминаторе корабль Капы казался неподвижным. Взгляды Кешема и Леды были пригвождены к нему, были задействованы все сканирующие устройства для поиска вооружения или ловушек.

— Внутреннее сканирование невозможно, — проворчал Кешем.

— Никаких орудийных отверстий, — произнесла Леда. — Они отправляют и получают какие-то серьёзные засекреченные сообщения. Ничего не могу разобрать. Сплошные помехи.

— Продолжай слушать. На случай, если они призовут на помощь своих дружков. — Я поднялся со своего кресла. — Или на случай, если он не блефовал насчёт Фортресс. Кешем, ты со мной. Леда, кнопку мертвеца для экстренной остановки — на крепёж. Если их корабль хотя бы слегка дёрнется, отступаем.

— Да, капитан.

— Да, капитан.

Я спустился вниз. Кешем шёл позади меня. Когда мы переступили через порог проходной галереи, отворилась дверь в пассажирский отсек. Тереза Дражески, одетая лишь в чёрные легинсы и облегающий чёрный топ, спросила:

— Что происходит?

Я колебался. Она имела великолепную военную подготовку, но ей не дозволялось убивать, и я не думаю, что Капа замешкался хотя бы на секунду, если бы решил устроить драку.

— Мы должны взять под арест контрабандиста, — произнёс я.

Через её плечо я разглядел Сири Байджэн, одетую так же, как Тереза, и Эмилию, бледную, худую и измученную, всё ещё в белых одеждах и обутую.

— Я собираюсь попросить вас всех оставаться в пассажирском отсеке, — сказал я, обращаясь к ним.

Я был почти уверен в том, что командир Дражески станет протестовать. Но её взгляд метнулся с меня на Кешема и потом — на закрытый переходной шлюз.

— Это ваш корабль, — произнесла она.