Жестокие игры - 2

Прием прошел в делой и дружественной обстановке и затянулся до позднего вечера. В конце его Анзор вновь тискал меня в своих объятиях и восхищенно говорил:

- Какой молодец! Какой кунак! Какой джигит, да!

Азор рассказал, что ими установлены каналы сбыта героина. Уходит он по железной дороге, как правило, в трехтонных контейнерах, загруженных всякой всячиной. Пока выявлены десять городов, куда идут наркотики. Среди них был и Новосибирск. Я даже не мог предположить, что мне самому придется участвовать в аресте этого контейнера и задержании его получателей. Отчет Анзора я приобщил к своему, вложил в конверт и поросил срочно отправить спецпочтой Иванову. Результаты моей здесь работы были, как говорится, налицо.

А утром ко мне прибежал мой связной Тимур, запыхавшийся, возбужденный.

- Вас сам Татиев вызывает! - сообщил.

То, что Татиев не встретил меня на крыльце, было дурным предзнаменованием. Когда я вошел к нему в кабинет, то он сидел за столом строгий и чопорный, будто на приеме в Бекингемском дворце. И я окончательно понял, что случилось что-то из ряда вон и надо готовиться к самому худшему. Он холодно взглянул на меня и вместо приветствия, спросил:

- Кто вы, Павел Иванович?

И тем самым развеял все мои сомнения. Они установили, что ни такого отдела, ни такого генерала, о которых я говорил, в ФСБ не существует, как нет там и сотрудника Кольцова Павла Ивановича. Я предвидел, что это рано или поздно случится и на этот случай у меня уже был заготовлен ответ. Да, я не имею чести принадлежать к Федеральной службе безопасности, так как принадлежу к Главному разведовательному управлению. С моим умением пудрить мозги почтенной публике, я бы мог рассчитывать на определенные успехи. А это бы повлекло новую проверку, а там... Но сейчас я решил говорить правду. Почему? А кто меня знает - почему? Решил - и все тут. Интуитивно чувствовал, что только правда может мне сейчас помочь.

- В каком смысле, Руслан Мансурович?

- В самом прямом. Кто вы такой?

- Ах, вы об этом? - сказал я равнодушно. Неспешно подошел к столу, сел, достал сигареты, закурил, выпустил к потолку струю дыма и беспечно улыбнулся. - Если быть между нами, мальчиками, до конца честным и предельно откровенным, то я никакой не Кольцов, и вовсе не Павел Владимирович, и уж тем более не подполковник ФСБ.

- Это мы уже выяснили, - сказал Татиев, следя за мной строгим взглядом.

- Что делает вам честь, - кивнул я снисходительно. - Но только, смею заверить, что вам от этого не легче.

- Это ещё почему?

- А мотому, милостивсдарь, что ваша информация ушла строго по назначению и по ней уже работают соответствующие органы? Вы внимательно следите за ходом мих мыслей, Руслан Мансурович?

- Кто же вы такой, наконец?

- Вопрос резонный. Отвечаю. Я - майор милиции Беркутов Дмитрий Константинович.

- Беркутов? - машинально переспросил Татиев, что-то припоминая. Вдруг, лицо его стало красным, а глаза - удивленными. Таких удивленных глаз я отродясь не видывал. Определенно. - Так вы...

- Вот именно, - подтвердил я его догадку. - Я внебрачный муж Светланы Николаевны и прибыл сюда исключительно за ней. Но когда архаровцы Бахметова принялись меня "уговаривать" выдать себя за сотрудника ФСБ, я вынужден был с ними согласиться. Вы ведь знаете - они умеют "уговаривать".

Правда настолько ошеломила Татиева, что он отказывался в неё поверить. Вскочил из-за стола, подбежал к двери и истерично закричал:

- Светлана!

Через минуту в дверях появилась моя любимая. Вид у неё был встревоженный.

- Здравствуйте, Павел Иванович! - кивнула она мне и обратилась к Татиеву: - В чем дело?! Что случилось?! Отчего вы так кричите?

- Кто это? - спросил Татиев, указывая на меня пальцем.

Она бросила на меня испуганный взгляд, но довольно хладнокровно ответила:

- Что за глупый вопрос?! Это Кольцов Павел Иванович.

- Вы в этом уверены? - В голосе Татиева было столько надежды и ожидания, что я невольно ему посочувствовал.

Лицо Светланы вспыхнуло, глаза заблестели, и она стала ещё прекраснее.

- Я вас не понимаю! - гневно проговорила она.

- Вы прежде были знакомы с этим господином?

- Да. И вы об этом прекрасно знаете.

- Я имею в виду не здесь. А там, - она махнул рукой на окно, - в Новосибирске?

Светлана окончательно растерялась и не знала, что ей сказать. Взглянула на меня, как бы говоря: "Что здесь происходит?"

- Фенита ля комедия, дорогая, - улыбнулся я. - Придется "колоться". Другой альтернативы я не вижу. Удовлетвори любопытство этого настырного господина и ответь - кто я такой.

Светлана побледнела, потупила глаза, тихо, но четко сказала:

- Вы Павел Иванович Кольцов.

Она никак не могла поверить, что я в трезвой памяти по собственной воле мог раскрыться перед врагом, и тем самым ставила меня в затруднительное проложение.

Ответ Светланы вдохнул в мятущуюся сущность Татиева надежду на светлое будущее. Он взбодрился, повеселел и вновь стал походить на красивого сукиного сына, воспитанного мамой на любви к русской классике.

- Так в чем дело, Пав.... или там вас?! - воинственно обратился он ко мне.