Жестокие истории. Сборник рассказов и повестей (СИ)

Вырастая, Сергей все больше старался контролировать свои мысли и поступки, сделался холодным и скрытным. Он стал выделяться среди сверстников упорством и тяготением к суперменству: вдруг он ни с того - ни с сего уходил в лес один на неделю с минимумом еды, то вдруг на спор не спал больше трех суток, похудел, возбудился и стал слышать голоса, которые требовали, чтобы он спрыгнул с крыши двухэтажного дома.

Родители встревожились и вызвали тайком от Сергея врача скорой помощи. После укола снотворного Сергей проспал больше суток, проснулся здоровым, но голоса иногда тревожили его с той поры. Об этом он старался никому не рассказывать.

После седьмого класса Сергей по настоянию родителей поступил в вечерний техникум, проучился там два года, бросил и пошел работать на стройку к отцу.

К восемнадцати годам он совершенно поверил, что жизнь не удалась, что его сверстники преуспели, а он волею судьбы выброшен на обочину жизни. Армия подоспела как нельзя кстати и решила все проблемы будущего естественным путем...

Забирали его в ноябре. Как всегда родители устроили проводы, на которых присутствовали родственники, друзья...

Продолжила молодежь гульбу в женском строительном общежитии. Сергей напился до отупения и отравился нещадно: всю ночь и все утро его тошнило и рвало желчью, он похудел, потемнел лицом, осунулся...

На сборном пункте гомонящая бестолковая толпа подростков пела песни под гитару, материлась и украдкой плакала пьяными слезами.

Потом всех повезли на автобусах на вокзал. Сергей тупо смотрел перед собой, внутренне собравшись, ожидал очередного приступа тошноты, потел и бледнел, и потому ничего не замечал вокруг.

Когда их посадили в вагоны, он, в окно вяло помахал рукой плачущей, постаревшей матери, ушел в свое купе и лег на полку, закрыл глаза, страдая и жалея себя...

...Он боялся и не любил многолюдного общежития, хотя, за последние годы число его знакомых увеличилось, но друзей было трое. Уравновешенный и сильный Флеров, эмоциональный, порывистый Демин и чуть простоватый, но уверенный в себе Лопатин. Все остальные же были естественным фоном его юношеской жизни: приятели друзей, знакомые этих приятелей, знакомые знакомых... Он как-то подсчитал, что знают, как его зовут, точнее его фамилию, человек около двухсот. (И конечно при случае он мог всегда уйти, затвориться, уединиться дома).

А сейчас, он это чувствовал, наступает пора, когда хочешь-не-хочешь, а надо будет с утра до вечера жить среди людей не только мало знакомых, но и малоприятных, однако насильно загнанных в одну кучу и принужденных сосуществовать в ней...

На третьи сутки Сергей вышел на одной из станций, купил яблок, румяных, крепких, ароматных, и съел их за раз килограмма два, и отравление кончилось. Все это время он сидел и читал книгу, а вокруг бурлила жизнь: на станциях самые отчаянные выскакивали из вагонов и просачивались сквозь цепи дежурных, мчались в привокзальные магазины.

Потом, гремя бутылками спиртного в сетках или сумках, почти с разбегу заскакивали в уходящий поезд. И начиналась гульба. Пили, хвастаясь друг перед другом, потом, напившись, дрались зло, но неумело, блевали в туалетах, расшибали лбы о жесткие углы плацкартных полок, матерились, играли в карты...

Сергей наблюдал это издали. В его купе собралась спокойная компания - деревенские рассудительные ребята, немного напуганные многолюдьем. Только один белобрысый крепыш с верхней полки уходил куда-то в дальний конец вагона и появлялся к полуночи, попахивая водкой и чуть шатаясь. Матерясь, он влезал на свое место и засыпал с храпом и заглатыванием горькой, липкой слюны.

Но однажды белобрысый пришел среди дня, влез на полку и, забившись в тень к стенке, притих, отвернувшись.

Через некоторое время из глубины вагона, приближаясь, раздался шум и наконец, в купе ввалилась компания матерящихся, решительно настроенных "хлопцев".

- Ах, ты, сука! - выкрикнул один из них и, ухватив белобрысого за шиворот, сдернул его на пол с шумом и грохотом.

- Ты, падла, долг думаешь отдавать?

Белобрысый молчал и испуганно моргал, словно не понимая, как и за что.

Сергей отбросил книгу и рявкнул: - А ну-ка, вы, пижоны! Какого черта!

Он привстал, ему в широкую грудь и плечи уперлось сразу несколько рук.

- Ах, вы, вонючие опоссумы! - взъярился он и с усилием, упираясь всем телом, все-таки поднялся, встал на ноги.

- Кому тут башку надо отшибить? - голос Сергей налился яростью и угрозой.

- Я из вас ишаков, любого раз тридцать лежа выжму!

Непонятная брань и неслыханные угрозы озадачили нападавших, и они отступили, ропща и угрожая.

- Пошли, пошли все в стаечку, ишь разоряются! - ревел им вслед Сережа, а белобрысый спрятался за его широкую спину. Огрызаясь компания удалилась в свой конец вагона. Внушительный вид Сергея, бритая голова, черная рубашка на крепких плечах, тяжелые кулаки подействовали на всех отрезвляюще.

- За что они тебя? - спросил Сергей, немного успокоившись и чутьем опытного драчуна уловив, что действий не будет.

Белобрысый, отдыхиваясь после пережитого страха, заикаясь, объяснил: