Жестокие святые

Она разрушила заклинание принца довольно далеко от церкви, так что теперь надеялась, что они в безопасности. Но им не стоило задерживаться здесь, ведь еще предстояло добраться до Твира.

– Да? – спросил Рашид с легким разочарованием в голосе. – Разве Париджахан не объяснила вам все?

– Все? – переспросила Анна.

– Не о чем говорить, пока они не начнут доверять нам, – сказала Париджахан и запрыгнула на стол. – Но, полагаю, им можно рассказать о наших планах. Мы хотим остановить войну.

– О, всего-то? – рассмеявшись от изумления, спросила Надя. – Война длится уже сотню лет, и ты думаешь, что вы сможете ее остановить? Ты права. Какое здесь может быть доверие?

– Это не пустая болтовня, – сказал Малахия и прислонился к столу рядом с Париджахан. – Но раз среди нас затесался мерзкий еретик, думаю, для начала мы должны выяснить, кто из вас владеет магией.

Его взгляд задержался на Наде, и в уголках губ мелькнула улыбка, а затем он посмотрел на Анну.

Малахия был одет в военную форму транавийского мага крови, хотя его черный мундир истрепался, а на рукавах и подоле виднелись дыры. Локти закрывали нашивки, а серебристые эполеты выглядели так, словно знавали лучшие времена.

Рашид выжидающе посмотрел на Анну и Надю.

Но никто из них не произнес и слова. Надя даже прикусила нижнюю губу. Если бы эту церковь построили по традиционному плану, то отсюда вело бы несколько выходов. Осталось бы только найти нужную дверь и правильный коридор, чтобы выбраться на улицу. Но Наде не хотелось, чтобы единственной ее реакцией на любую ситуацию было желание сбежать. Неспроста ведь два аколийца и транавиец ночевали в горах Калязина. Неспроста они говорили загадками, а маг крови выглядел встревоженным. Для всего этого была причина, и Наде следовало верить, что боги не просто так свели их с Анной пути с этими чужеземцами.

– Я могу устроить вам проверку, – сказал Малахия.

– Нет! – вскрикнула Анна, отчего Надя чуть не подпрыгнула.

Малахия поднял бровь, а затем вновь перевел на Надю свои бледные глаза. По ее спине тут же пробежал холодок.

«Он знает, что это я».

И эта мысль оказалась очень неприятной.

Малахия оттолкнулся от стола и вытащил из ножен на пояснице искривленный, зловещий на вид кинжал. Вертя его между пальцами, он направился к девушкам.

Пускание крови, чтобы проверить ее на владение магией, само по себе считалось еретическим поступком, и ситуацию лишь усугубляло то, что это собирался сделать еретик – маг крови.

Бледные глаза Малахии остановились на Наде.

«Отлично. Если он собирается убить меня, чтобы забрать мою силу, то мне придется его опередить».

Малахия протянул к ней руку и обхватил запястье. От этого прикосновения по коже Нади побежали мурашки. Она видела, как заблестело серебро, когда Малахия поднял кинжал, и как только металл коснулся ее указательного пальца, все ее тело застыло.

– Нет, – прошептала она.

Сжавшись, Надя отстранилась, но хватка Малахии была такой же крепкой, как кандалы.

Не отрывая взгляд от транавийца, она вытащила свой ворьен и приставила лезвие к горлу Малахии. Тот напрягся и запрокинул голову, чтобы клинок не вжимался в кожу. А затем на губах юноши медленно расплылась улыбка.

– Ты и сам знаешь, что это я, – тихо сказала она. – Не думай, что я стану участвовать в этой ереси.

– Догадываться и знать наверняка – две разные вещи. А ересь такое уродливое слово.

Надя покосилась на Анну. Казалось, та перестала дышать и в ответ лишь встревоженно покачала головой.

– Мне нужны доказательства, – сказал Рашид.

Малахия все еще сжимал запястье Нади, а по его бледной шее стекала тонкая струйка крови, вызванная ее слабыми нервами. Он осторожно поднял вторую руку и стер кровь с кожи большим пальцем.

– А вот доказательства участия в ереси, – пробормотал он.

Надя тут же убрала ворьен.

– Тебе не хватило того, что погасла луна и звезды? – спросил Малахия у Рашида, отпустив запястье Нади и убирая свой кинжал в ножны. – Меня больше интересует, есть ли какие-то последствия от такого заклинания? Какой ущерб нанесут приливы и отливы, если луна погаснет на столь продолжительное время?

– Мы за тысячи километров от океанов, Малахия, – устало сказала Париджахан.

– Но над этим все же стоит задуматься.

– Он же транавиец. У них всегда все мысли о воде, – сказал Рашид. – Их страна же практически находится под водой.

– Всего несколько озер… – начал Малахия.

– И болот.

– И множество прудов! – добавила Париджахан.

– А на севере и востоке вообще омывается океаном, – продолжил Рашид. – Знаешь, почему война не перешла в Транавию? Никто в Калязине не умеет плавать. Вот ты умеешь плавать? – спросил он Надю.

Она покачала головой.

– Послушав вас, поверишь, что замерзнуть насмерть под толщей снега – действительно более приемлемый способ умереть, – задумчиво произнес Малахия.

– Я могу придумать еще сотню способов твоей смерти, – пробормотала Анна.

Улыбнувшись, он прижал руку к сердцу.

– И конечно же, вся эта сотня заслужена.

– Приливы и отливы зависят от земного притяжения, – заумным тоном произнесла Париджахан. – Мой народ выяснил это еще много веков назад.