Жестокие звезды

– Не боишься перевозбудиться? – поддакнул Пашка.

Наташа засмеялась:

– Да ерунда это все! Враки!

– Никакие не враки, – я повысил голос. – Я по визору видел!

– А даже если и так, то что? – ответила мне Наташа. – Я вас с Пашкой не особенно боюсь…

Она посмотрела на меня как-то необычно. Мне определенно не нравились эти намеки.

– Ну, не знаю, – я уже начинал сомневаться. – А ты, Пашка, чего молчишь?

– Я еще вчера ей говорил. Не буду нюхать диз, – твердо сказал мой друг.

В глазах его горела такая решимость, что мы даже побоялись спросить, чем вызвана эта категоричность. Так и дошли до набережной.

Положив руки на перила, мы смотрели на великолепную панораму другого берега. Дома, башни из стекла и стали, сады, раскинувшиеся на верхних ярусах. Не так уж часто мы выбираемся в столицу, но каждый такой визит запоминается. Воронеж, заново отстроенный сто лет назад на пепелище, с каждым днем становится все краше и величественнее.

Широкая река, а над ней изящный вантовый мост имени Зуева. Солнце блестит на десятках металлических тросов, множится бликами на поверхности воды и отчаянно пытается ослепить нас.

А мы смотрим на все это великолепие и молчим.

Через некоторое время Пашка все же немного расслабился и нарушил тишину:

– Я лечу на Фронтир. В следующем году. Нужно будет сдавать анализы.

Пашка все решил без меня. Видимо, не хотел расстраивать. Его не связывало с Землей ничего, а я еще был нужен дома. Мама не переживет долгой разлуки. Но оттого, что мой друг все оформил тайком, мне стало еще хуже. Два удара в один день. Я непроизвольно сжал челюсти с такой силой, что заскрипели зубы.

– Но ты же еще можешь передумать! – перебила его Наташа. – Зачем тебе лететь так скоро? Ты же талантлив, ты найдешь работу и на Земле! Мне тоже нравятся звезды, но наш дом здесь!

– Не волнуйся, – Пашка привлек девушку к себе. – Я и тебя заберу. Обязательно!

Он погладил Наташу по голове, но взгляд его остался отчужденным. Поверх Наташиного плеча он смотрел вдаль. Смотрел в будущее, и я видел отражавшиеся в его глазах картины.

И он, и я понимали, что грядущее принесет холод и беду.

15.08.2213

– Наташа! – просыпаюсь в холодном поту. В голове мешанина из образов. То черное, покрытое слизью сердце, то Наташино лицо, то ночной океан и огни научной станции…

Почему ты выбрала не меня?

На часах половина третьего. Мертвый час. Тишина. Уют.

Скинув удушливо-жаркое одеяло, я встал с кровати и подошел к окну. Августовское небо, серебристые пылинки звезд. Вырезанные из черного картона силуэты кустов и деревьев. Жирно поблескивающие лужи на грядках…

Мир обрывается. Наташа не моя.

Что же будет дальше? Сложится ли у тебя с Пашкой?

Я буду хранить в душе, как самое сокровенное, эти несколько лет, пока знал тебя. Пока ты была еще свободна, не принадлежала никому, кроме ветра. Звучала нотой «ля» в моей голове, отдавалась колокольцами внутри тела…

С одной стороны, вроде бы ничего страшного – жил же я без Наташи много-много лет, но с другой – жутко тяжело. Тяжело осознавать то, что девочка-ангел в итоге ушла не к кому-то далекому и нереальному, а к твоему соседу. К совершенно обычному Пашке, ничем не лучше и не хуже тебя. Не по способностям, не будем брать их в расчет. Я говорю о характере.

Мы ведь и дальше будем встречаться. И соседкой она мне будет по-прежнему. Но все-таки по-другому. Уже не останется той недосказанности, легких намеков, завуалированного соперничества. Выбор Наты ясен.

Эх, если бы я мог видеть мотивы поступков других людей! Если бы мне хоть немного везло.

Я открыл окно, и комнату наполнил свежий запах травы и леса. Стрекотал сверчок, в кронах деревьев шелестел ветер. Я вгляделся в звездное небо. Оно показалось мне живым и добрым. Наверное, в первый и последний раз.

Упала звездочка, тонкой белой черточкой отметив свой полет. Метеор. Заранее обреченный кусок камня, сгоревший на пути к Земле. Такой же неудачник, как и я.

Я с силой ударил кулаком в подоконник и сжал зубы.

– Хватит!

И в мозгу щелкнуло.

Будто бы дверца, в которую я никогда даже не намеревался входить, приветливо распахнулась передо мной. Мир стал более ярким, простым. Но в то же время и сложным, многообразным. Словно открылось новое чувство.

«Сейчас упадет еще один метеор», – невольно подумал я. И в небе, как раз в том месте, куда я смотрел, возникла слабая черточка.

А сейчас замолкнет сверчок и скрипнет старая ольха у колодца.

И действительно. Мир в точности оправдал мои предсказания.

Что за наваждение?

Я захлопнул окно и отвернулся от него, решив прилечь. Взгляд мой упал на стенной шкаф. И прошел сквозь слой дерева внутрь. Я увидел развешанные в шкафу вещи. Почувствовал, когда и где они были сделаны, сколько раз я их надевал…

Я. Могу. Чувствовать. Правду.

Это было невероятно. Я осознал, что могу ощущать правду в вещах и людях. Именно правду. Не прошлое, не будущее, а правду. Какой бы она ни была и как бы далеко ни лежала.

Я дошел до кровати и лег, накрывшись одеялом, которое еще недавно казалось мне таким горячим. Сейчас меня бил озноб.