Жестокий броманс

– Ее забрали. Надо было меньше пиздеть про воспитание. Эта тварь Аннелиза сказала, что я социопат и мне нельзя доверить ребенка. Яночка в детской реанимации, но с ней все будет хорошо.

– Я не социопат, – робко сказал Виталик.

– Ты нищий, – ответил Андрей. – В этой стране мужик всегда неправ.

В новостях долго говорили о легенде отечественного киберспорта и его тяжбе с органами опеки. На суде прокурор упирал на антисоциальный образ жизни молодых родителей, как то: беспорядочные половые связи родителя номер один, хронический алкоголизм родителя номер два, постоянные ссоры и насилие в семье. Родитель номер два подозревался в демократическом экстремизме. Было упомянуто и биполярное расстройство родителя номер один, с приобщением к протоколу всех угроз физической расправой, посланных Ивану и еще нескольким заключенным. Несмотря на это, родитель номер один с блеском выступил в Саппоро и добился положительного решения Лионского суда, которое носило скорее рекомендательный характер, но не могло быть оставлено без внимания ввиду переизбрания Генерального Канцлера. Яночка дозревала в детской реанимации, помещенная в искусственную матку. Когда родители впервые увидели ее, их гнев не знал границ.

– Ебаные фемки, – шептал киберспортсмен так, чтобы не слышала медсестра. – Ты понял, да? Они могли вырастить ее в пробирке, от и до. Но фемкам нужно было не это! Они хотели, чтобы я страдал! Чтобы чувствовал себя как они, смотрел, как меняется мое тело, блевал по утрам и плакал в подушку.

– Это ужасно, – шептал в ответ Виталик. – Надеюсь, ты усвоил урок. Яночка станет настоящей феминисткой и гордостью нашей страны. Я лично позабочусь об этом.

Стальной ошейник все еще украшал родителя номер два, и когда его снимут, никто не знал.