Жестокий хозяин

Я втянула его в свой рот, скользя по нему языком так сильно, как только могла. Я покачала головой вверх-вниз. Его бедра приподнялись, когда он глубже вошел в мой рот и горло. Снова и снова он скользил мимо того места, где начиналось мое горло. Его член двигался по моему языку, касаясь твердого неба моего рта. Я старалась держать подальше зубы, но иногда он толкался так сильно, что они касались внешней стороны его члена. Всякий раз, когда это случалось, его хватка на моих волосах усиливалась, и искры плясали у меня под веками. Если бы он продержался еще немного, я бы потеряла сознание. Я поперхнулась им, чувствуя, как моя слюна стекает с уголков губ. Мои глаза наполнились слезами, и из них потекло еще больше слез, несмотря на то, что они были закрыты.

— Ахх. — Гейвен издал грубый звук. Затем тихое "Черт".

Я приоткрыла глаза и обнаружила, что он склонился надо мной, теперь обе руки у меня на затылке, пока он грубо трахал меня в горло.

Мои щеки были мокрыми. Мои губы казались распухшими и растянутыми до невозможности широко, чтобы соответствовать его размеру.

— Черт, ты так хорошо принимаешь мой член, Ангел. Твой рот был создан для моего члена, — сказал он сквозь стиснутые зубы.

Его глаза открылись и встретились с моими, и внезапно он встал. У меня вырвался удивленный возглас, но он был заглушен плотью у меня во рту. Закрепившись, обхватив обеими руками мой череп, Гейвен трахал меня, глядя мне в глаза сверху вниз. Это было дико и неистово — как и сам мужчина.

— Если я узнаю, что ты позволила другому мужчине овладеть тобой, — поклялся он. — Я убью его на хрен. Если эти твои прелестные губки коснутся какого-нибудь другого члена, я, блядь, отрежу его. Ты моя. Моя гребаная шлюха, которую я могу использовать так, как захочу. Моя жена.

Чем больше он говорил, тем больше мне становилось жарко. Он не мог знать, что эти слова делали со мной. Я даже не была уверена, что хотела этого от него. Жестокости. Честности. Он отдавался у меня в ушах и воспламенял мои внутренности. Я застонала, когда он погрузил свой член мне в горло и удерживал меня неподвижно. Мой нос уткнулся в светлый кустик волос у основания его эрекции, чуть темнее, чем волосы на его голове.

Со стоном я почувствовала, как он кончил. Горячая сперма покрыла мой рот, заполняя меня, и не было другого места для нее, кроме как вниз. Я кашляла рядом с ним, задыхаясь, но он не унимался.

— Глотай, Ангел, — скомандовал он, его взгляд опасно сверкал, когда он смотрел на меня сверху вниз и продолжал кончать в мое горло. — Глотай мое семя и помни, что есть другое место, которому оно принадлежит. — Мои губы сжались вокруг него при этом замечании. Он ухмыльнулся. — Правильно, малышка, еще до конца сегодняшнего вечера мое семя покроет и внутреннюю часть твоей киски. Ты не покинешь этот клуб сегодня вечером без напоминания обо мне внутри себя, плещущемся в твоем животе, как и должно быть.

Глава 20

Несмотря на то, что я только что кончил в тугое горло моей жены, когда я вынул свой член из ее припухших губ, я обнаружил, что снова твердею. Ее лицо было изуродовано. Глаза покраснели и слезились, когда она шмыгнула носом и вытерла его рукой. Черная тушь потекла по ее розовым щекам. Она делала вдох за вдохом, ее грудь быстро поднималась и опускалась.

Я еще не закончил. Отнюдь нет.

Заправив обратно штаны и застегнув молнию, я обошел ее и направился к стене с оборудованием. Я молча снял некоторые из удерживающих устройств и проверил их. Совершенно новыt — и вероятно, позже персонал либо тщательно почистит их, либо полностью заменит. Кожаные манжеты, которые я держал в руках, идеально подходили для того, что я задумал. Подходящая кожаная лопатка звала меня, но нет. Я бы предпочел, чтобы задница моей жены покраснела от моей ладони, чем от чего-то столь безличного.

Повернувшись обратно к ней, я приподнял брови, когда понял, что она ни на дюйм не сдвинулась с того места, где стояла передо мной на коленях перед креслом. Я снова прошел мимо нее, наслаждаясь тем, как напряглись ее плечи, но она по-прежнему не смотрела на меня. Я дошел до конца кровати с балдахином и отделил кожаные манжеты, отстегнув металлическую цепь, удерживающую их вместе, чтобы я мог прикрепить их к цепям, вделанным в торцевые стойки. Закончив с обоими манжетами, я поднял несколько подушек, разбросанных по полу, и бросил их в центр матраса. Наконец, я снова повернулся к женщине, тихо шмыгающей носом и вытирающей слезы со щек.

— Ангел.