Жестокий континент. Европа после Второй мировой войны

Именно желание мобилизовать большие группы людей вело к следующей главной цели коммунистической партии – привлечь в свои ряды как можно больше членов и как можно быстрее. В самые первые послевоенные дни ни одна коммунистическая партия особенно не придиралась к тем, кто вступал в ее ряды. Они вербовали хулиганов и мелких преступников, таким образом пополняя ряды новой службы безопасности. Аналогичным образом они принимали сторонников прежнего режима, которые были только рады делать все необходимое, чтобы избежать преследований за военные преступления. Банкиры, бизнесмены, полицейские, политики и даже священнослужители торопились вступить в коммунистическую партию, что было самым лучшим страховым полисом от обвинений в коллаборационизме. Французы называли это devenir rouge pour se faire blanchir (стать красным, чтобы обелить себя). Также много было «попутчиков», которые вступали в компартию просто потому, что держали нос по ветру. Однако, даже учитывая этих людей, невозможно в полной мере объяснить быстрый рост численности коммунистов в Центральной и Южной Европе. Когда в 1944 г. советские танки приближались к границам Румынии, в Бухаресте насчитывалось всего около восьмидесяти коммунистов и меньше тысячи по всей стране. Четыре года спустя число членов компартии достигло миллиона – тысячекратное увеличение. В Венгрии число коммунистов выросло с около трех тысяч до полумиллиона за один год (1945). В Чехословакии в мае 1945 г. коммунистическая партия насчитывала 50 тысяч членов, за три года их число выросло до 1,4 миллиона человек. Большая часть новых членов компартии, вероятно, была действительно ее вдохновенными сторонниками.

Одновременно, укрепляя фундамент собственной власти, коммунисты упорно стремились ослабить власть своих противников, отчасти тем, что шельмовали своих политических соперников в прессе, которую они контролировали и через советскую цензуру, и через все возрастающее присутствие в профсоюзах средств массовой информации. Например, во время февральского кризиса 1948 г. в Чехословакии контроль коммунистов над радиостанциями способствовал тому, что речи и призывы Клемента Готвальда к массовым демонстрациям получили широкую огласку. И наоборот, обращения других партий к стране замалчивались, а члены профсоюзов на бумажных фабриках и типографиях мешали им даже печатать свои газеты. Аналогичная «спонтанная» цензура со стороны членов профсоюзов имела место почти во всех странах Восточной Европы.

Понимая, что невозможно дискредитировать всех противников сразу, коммунистические партии в каждой стране начали политику «отрезания краев». Такую тактику венгры называли «тактикой салями» – устранение соперников одним срезом за один раз. Каждый срез ликвидировал какую-то одну группу, которую предположительно можно было обвинить в коллаборационизме или ином преступлении. Некоторые из этих людей действительно были предателями, но многих арестовали по сфабрикованным обвинениям, как это произошло с шестнадцатью руководителями польской Армии крайовы (арестованы в марте 1945 г.), лидером болгарских социал-демократов Крусту Пастуховым (арестован в марте 1946 г.) или главой югославских аграриев Драголюбом Йовановичем (арестован в октябре 1947 г.).

Затем коммунисты начали провоцировать расколы среди своих соперников. Они пытались дискредитировать определенные фракции других партий, понуждая их лидеров к отречению. Порой они предлагали своим соперникам объединиться одним «фронтом», сея разлад между теми, кто доверял коммунистам, и теми, кто не доверял. Эта тактика принесла свои плоды в отношении самых сильных соперников коммунистов слева – социалистов и социал-демократов. В конечном итоге, устраивая раскол за расколом, коммунисты поглощали то, что оставалось от этих партий. Социалисты в Восточной Германии, Румынии, Венгрии, Чехословакии, Болгарии и Польше официально влились в коммунистические партии.

Несмотря на такие искусные маневры, ни одна коммунистическая партия в Европе не сумела добиться достаточной популярности, чтобы завоевать абсолютную власть на выборах. Даже в Чехословакии, где они законно набрали впечатляющие 38 % голосов в 1946 г., по-прежнему вынужденно управляли, идя на компромисс со своими противниками. В других странах отсутствие доверия со стороны голосующей общественности часто заставало коммунистов врасплох. Тяжелое поражение на муниципальных выборах в Будапеште в октябре 1945 г., например, рассматривалось ими ни много ни мало как «катастрофа», узнав о которой лидер коммунистов Матиаш Ракоши рухнул на стул «бледный как смерть». Он совершил ошибку, поверив сообщениям своих пропагандистов о популярности коммунистической партии.