Жестокий мучитель

Его рука обвивает мою талию, и он притягивает меня ближе, наклоняясь и прижимаясь поцелуем к моей щеке. Отстраняясь, он шепчет:

— Осторожно, Наталья. Ты играешь с огнем.

От угрозы в его тоне у меня перехватывает дыхание, когда он поворачивается к нам спиной, оглядываясь через плечо.

— Увидимся, Гурин.

Он машет рукой и уходит по коридору, оставляя меня разбираться с последствиями.

— Что это, черт возьми, было? - Спрашивает Адрианна.

Я закрываю глаза и прижимаю руку ко лбу, когда по его центру распространяется боль.

— Он снова играет в свои обычные игры.

— На самом деле, это не ответ на вопрос, - настаивает Камилла.

Я встречаю её подозрительный взгляд.

— Не хочу об этом говорить, - отвечаю, ненавидя то, что Элиас изолирует меня от подруг. Риск того, что информация, которой он владеет, попадет в чужие руки, слишком велик, и все же я хочу рассказать им правду. Меня убивает, что я этого не делаю.

— Ну ладно, - говорит Адрианна, беря меня за руку. — Обед, сейчас же, - добавляет она, заставляя меня смеяться над ее нетерпением, но я чувствую себя чертовски благодарной за неё.

Некоторые девушки обиделись бы на меня за то, что я не хочу рассказывать им, что влечёт за собой эта договорённость между нами, но только не две мои лучшие подруги. Мы молча идем в кафетерий, и могу сказать, что Камилла раздражена тем, что я не хочу объяснять, что происходит с Элиасом. Обычно я рассказываю им обо всем, но даже если они поклянутся никогда и никому не проронить ни слова о настоящей фамилии нашей семьи, я знаю, какой болтушкой может быть Камилла, в частности. Она ничего не может скрыть от своих братьев и, уж тем более, от своей сестры Мии. Они практически неразлучны.

Получив еду, мы садимся за наш обычный стол, и Адрианна заполняет тишину, рассказывая о том, какой свиньей был тренер Дэниелс на занятиях по боевой подготовке. Очевидно, он пытался сделать ей непристойное предложение после занятий, что меня совсем не удивляет. Адрианна тихая и сдержанная, из тех девушек, которых тренер Дэниелс всегда пытается загнать в угол.

— Что ты собираешься делать? - Спрашиваю я.

Она пожимает плечами.

— Буду продолжать говорить ему, чтобы он отвалил.

Я прикусываю нижнюю губу.

— Не уверена, что тренер Дэниелс хорошо воспринимает отказы.

Камилла кивает.

— Я слышала, что он может превратить жизнь девушек в сущий ад, если они отвергнут его.

Выражение лица Адрианны становится разъяренным, она скрещивает руки на груди.

— Что ты хочешь этим сказать? Я не буду спать с ним, потому что он будет злиться, что его отвергли. Он может трахнуть себя сам, мне плевать.

Я киваю в ответ.

— Ты права.

Я отправляю в рот ложку с вкусной пастой.

— Однако он горячий. Тебе так не кажется? - Спрашивает Камилла.

Адрианна смотрит на нее как на клиническую сумасшедшую.

— Да, и законченный мужчина-шлюха. Я ни за что не отдам свою девственность такому как он.

Я с трудом сглатываю, потому что, по крайней мере, у нее есть выбор, кому её отдать. Оказывается, моя будет передана, как какой-то гребаный трофей, парню, который издевался надо мной в течение многих лет. Он меньше всего заслуживает этого, и все же я знаю, что не задумываясь отдала бы всё, чтобы спасти свою семью, особенно Михаила.

Мой брат - это мой мир. В каком-то смысле он был мне и отцом, и матерью, с тех пор как папа умер десять лет назад. И, хотя он часто занят, он все равно находит для меня время, когда я не в академии. Я знаю, что это мой способ отплатить ему, даже если он, вероятно, убил бы Элиаса, если бы узнал о договоренности или шантаже.

Камилла встает и направляется в уборную, а Адрианна бросает на меня взгляд, который говорит мне, что она не собирается сбрасывать со счетов то, что сказал Элиас.

— Ты уверена, что не хочешь поговорить об этом? - спрашивает она.

Я сжимаю челюсть.

— Я же сказала, что нет. - Отрываю кусок чесночной лепешки и запихиваю себе в рот. — Просто оставь это.

Она тяжело вздыхает.

— Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понимать, что ты не расскажешь нам, если не захочешь. Я просто беспокоюсь о тебе, вот и все.

Я улыбаюсь ей, но улыбка кажется вынужденной.

— Я знаю, что беспокоишься, и люблю тебя за это. - Я тянусь к ее руке и сжимаю. — Но обещаю тебе, это то, о чем я просто не хочу говорить.

Адрианна поднимает руки вверх, сдаваясь.

— Поняла. - Она притворяется, что застегивает рот. — Больше не скажу об этом ни слова.

— Спасибо.

Камилла возвращается на свое место.

— Что я пропустила?

— Немного, - говорит Адрианна, подмигивая мне, когда Камилла не смотрит. — Как тебе пицца, Камилла? Мне даже жаль, что я не попросила её вместо пасты. - Она постукивает себя по подбородку. — Может быть, я возьму и её.

Я хихикаю над тем, какой жадной может быть мой подруга.

— Ты ешь больше, чем любая другая девушка, которую я знаю, и все же такая чертовски тощая, - говорит Камилла.

Она выглядит оскорбленной, прижимая руку к груди.

— Я не тощая. Я подтянутая и спортивная.

Я киваю.

— Верно, я согласна. Тощая - не то слово, которым можно описать телосложение Адрианны.

Камилла упирает руки в бедра, качая головой.