Жестокий путь

Как католики, так и православные поклонялись «святым мощам» и разным реликвиям. Среди священных реликвий была кровь Иисуса и часть его бороды, слезы богородицы, ее платье, части трубы Иисуса Навина, которая своим звуком разрушила стены Иерихона, дерево от Ноева ковчега, гвозди от гроба господня. В церковных архивах сохранилась опись «дивных вещей», которые привез с собой в Вену турецкий посол. Среди них был нож, которым Авраам хотел заколоть Исаака по повелению бога, ступени лестницы, которые видел во сне Иаков, струна от арфы царя Давида, деготь, которым Илья пророк смазывал свою колесницу, табакерка из копыт семи жирных волов, которую видел во сне фараон египетский, и кусок веревки, на которой повесился Иуда, предавший Христа. Как можно сохранить ступени лестницы, которую видел во сне Иаков, или табакерку из сна фараона? Об этом не задумывались. И всю эту неразумную веру, пришедшую из Византии вместе с христианством, темная Русь приняла с полным доверием. А греческие священники, епископы и монахи продолжали, кроме того, усиленно снабжать Россию «чудотворными» иконами, мощами, и другими «святынями», за которые получали щедрые подарки от благочестивых царей московских.

Но с самого начала христианизации князья и церковь стремились иметь своих собственных, русских святых и угодников. Русские святые и мощи, прославленные «чудесами», должны были показать всему миру, что русская церковь ничуть не хуже других церквей. Так был объявлен «святым» князь Владимир, насильно крестивший славян, князья Борис и Глеб, убитые братом, и многие другие..

В «открытии мощей», как и в поклонении им, были заинтересованы и «духовные отцы» и правители. Например, Василий Шуйский устроил всенародное «открытие святых мощей» убитого царевича Дмитрия, чтобы избавиться от возможных появлений самозванцев.

Увеличивалось и количество чудотворных икон. Чудотворные иконы были удобнее мощей, потому что к мощам надо было паломничать, а иконы могли путешествовать. Как и в Западной Европе, русская церковь очень скоро сделалась одним из крупнейших феодалов. Уже начиная с XII века за епископами и монастырями князя закрепляли громадные участки земли с крестьянами. Особенно разбогатела землей патриаршая область. К 1628 году она насчитывала в своих пределах 2580 церквей и 46 уездов на площади 16 губерний.

Если велики были архиерейские земли, то еще более велики были доходы с них, освобожденные от всяких повинностей.

Архиереи были верховными судьями не только в церковных, но и в очень многих гражданских и даже уголовных делах. Поэтому судебные пошлины и штрафные взыскания шли в архиерейскую казну и были богатейшим источником дохода. Кроме того, всевозможные сборы, подарки, вклады и пожертвования, натурой или деньгами, тоже составляли ежегодно огромную сумму. Большим источником дохода была продажа церковных должностей.

Монастыри обладали громадными богатствами. До XVII века в России было более двух тысяч монастырей. Цари и князья жаловали им земли; многие князья, бояре, купцы делали вклады в монастыри землей «на помин души». А когда какой-нибудь отшельник захочет поставить своими руками «пустыньку в черном диком лесу», он бьет челом перед московским князем о пожаловании ему земли, и в ответ на такие челобитные им всегда давалось право «на лес, на пашни, болота и тони» на столько-то верст в окружности. А дальше уж монастыри богатели за счет даров, вкладов, покупки и просто захвата земли у крестьян, пользуясь правом сильного. Борьба с монастырями-захватчиками была совершенно бесполезной, потому что власть всегда была на стороне «государевых богомольцев». А эти богомольцы не брезговали, как самые настоящие ростовщики, давать деньги в долг под большие проценты, причем в заклад брали и земли, и имущество, отчего богатели еще больше. Они давали деньги в рост князьям, боярам, купцам, крестьянам под заклад недвижимости, всякой движимости и даже самого человека, и с должников они взыскивали деньги без всякой пощады.

Кроме того, монахи развивали бурную деятельность вокруг умирающих, чтобы при составлении завещания как можно больше получить в пользу монастыря. Ведь щедрое пожертвование монахам, за которое они будут молиться «об упокоении души» покойника, обеспечит ему «царство небесное».

Уже в самом начале своей истории монастыри стяжали себе недобрую славу. «Ждать от монаха благочестия — все равно, что ждать от дуба смоквы», — говорили в XII веке. Праздная, пьяная и распутная жизнь в монастыре вызывала постоянные осуждения и обличения.

В XVI веке монастыри постоянно принимают участие в торговле. Монастырские товары обыкновенно сбывались на ярмарках, которые приурочивались к церковным праздникам. У монастырей были различные торговые льготы, и это делало их опасными соперниками городских торговых людей.